"Харуки Мураками. Слепая ива и спящая девушка" - читать интересную книгу автора

маленькую сумку, вернулся спустя пять лет в этот город на похороны.
Моя комната оставалась в прежнем виде. На полке стояли книги, которые
я когда-то читал. В углу - кровать, на которой я спал. Мой стол,
старые пластинки, которые я слушал. Всё в этой комнате пожухло,
утратив прежние цвета и запахи. И только одно время на удивление как
бы остановилось.


После похорон я собирался провести здесь два-три дня и сразу
вернуться в Токио. Только не подумайте, что мне некуда обратиться в
поисках работы - я как раз хотел сходить в одну такую фирму. А кроме
того, поменять квартиру для поднятия настроения. Однако в последнее
время я стал "тяжёл на подъём". Если говорить точнее, не смог бы на
это решиться, не смотря на все свои желания. Запершись один в комнате,
я слушал старые пластинки, перечитывал книги. Иногда полол траву в
саду. Ни с кем не встречался и ни с кем кроме семьи не общался.

В один из таких дней пришла тётушка и попросила свозить братца в
новую больницу. По идее, она сама должна была ехать, но именно в этот
день не могла из-за какого-то там важного дела. Я знал, где находится
больница - недалеко от моей бывшей школы. Причины для отказа не было,
так же как и занятия. "Заодно где-нибудь пообедайте!" - сказала
тётушка и протянула мне конверт с деньгами.

Больницу решили сменить, так как от лечения в прежней толка не
было. К тому же, цикл глухих дней у брата стал короче. Тётушка
высказала врачу всё, что о нём думает, на что тот ответил, мол,
причина болезни не в хирургии, а в условиях жизни семьи. Это и стало
последней каплей терпения. Однако смена больницы не означала, что дела
сразу же пойдут на поправку. По правде говоря, никто на это особо и не
надеялся. Само собой, в слух никто не произносил, однако, окружающие
уже почти смирились с его глухотой.

При всей близости наших семей, разница в возрасте давала о себе
знать. Когда собирались родственники я, бывало, брал его с собой
погулять, иногда позволял себе поиграть с ним. Но и этого хватило
родственникам посчитать нас "неразлучной парочкой". Вроде того, что он
привязался ко мне, а я его особо полюбил. Я долго не мог понять
причину этого. Однако сейчас у меня странно защемило сердце при виде
его повёрнутой ко мне левым ухом фигуры со слегка наклоненной вбок
головой. Его чем-то неуклюжие движения отдавались в моём сердце,
словно услышанный давным-давно шум дождя. Вроде, я начал понимать,
почему родственники пытались нас сблизить...


После седьмой или восьмой остановки автобуса брат опять
взволнованно поднял на меня глаза.

- Ещё долго?