"Харуки Мураками. Исчезновение слона" - читать интересную книгу автора

- Чем же?
Я решил больше не сдерживаться, сделал глоток виски и начал свой
рассказ.
- Мне не дает покоя то, что я, вероятно, был последним, кто видел этого
слона перед его исчезновением. Я видел слона семнадцатого мая после семи
часов вечера, а узнал о том, что он исчез, после полудня на следующий день.
Никто в этот промежуток времени больше слона не видел. В шесть вечера двери
слоновника закрыли.
- Что-то я не уловила, - сказала она, смотря мне в глаза, - если двери
слоновника были закрыты, как ты мог видеть слона?
- С задней стороны слоновника - что-то вроде маленькой горки или холма.
Он находится на чьей-то частной территории, там и дороги-то нет, но с одной
точки можно увидеть заднюю сторону слоновника. Вероятно, кроме меня, об этом
никто не знал. Я нашел это место по чистой случайности. Как-то днем в
воскресенье пошел побродить по местным горам, заплутал и, лишь
приблизительно представляя себе направление, случайно вышел на это место.
Передо мной открылась небольшая плоская площадка, на которой мог бы улечься
один человек, а посмотрев сквозь кусты вниз, я увидел крышу слоновника. Чуть
ниже кровли располагалось довольно большое вентиляционное отверстие, через
которое можно было разглядеть слоновник изнутри. С этого дня я стал бывать
там, с интересом наблюдая за слоном, когда он уходил в свой слоновник.
Спроси меня кто-нибудь, зачем мне все эти хлопоты, я не смогу толком
ответить. Мне просто хотелось понаблюдать за слоном в то время, когда на
него никто больше не смотрел. Когда в слоновнике было темно, слона я
разглядеть не мог, но ранним вечером смотритель зажигал лампу, чтобы
заняться слоном, поэтому я все видел. Прежде всего я обратил внимание, что,
оставшись наедине, слон и смотритель казались ближе друг другу, чем днем,
когда они должны были играть роли слона и смотрителя. Это можно было понять
с первого взгляда по незначительным движениям. Казалось даже, что днем они
тщательно скрывают свою тесную связь, чтобы никто не смог ее заметить, а
вечером, оставшись наедине, дают волю чувствам. К слову сказать, ничего
особенного в слоновнике не происходило. Возвращаясь в слоновник, слон
по-прежнему просто стоял, а смотритель просто занимался своей работой, мыл
слона шваброй, собирал гигантские слоновьи лепешки с пола, убирал остатки
ужина. И несмотря на это, невозможно было не заметить особую теплоту,
чувство доверия, связывающие их. Когда смотритель мыл пол, слон помахивал
хоботом и слегка похлопывал смотрителя по спине. Мне нравилось смотреть, как
слон это делает.
- Тебе всегда нравились слоны? То есть не только этот слон? - спросила
она.
- Наверное. Думаю, да, - ответил я. - Что-то в этих животных трогает
меня. Мне кажется, что всегда так было. Хотя не знаю, почему именно.
- Значит, в тот день ты тоже поднялся на холм и наблюдал за слоном, -
сказала она. - Какого, ты сказал, мая?
- Семнадцатого, - повторил я, - семнадцатого мая, после семи вечера. В
это время день уже довольно длинный, небо было еще красным от заката. Но в
слоновнике уже включили свет.
- Ты не заметил ничего особенного в слоне или смотрителе?
- Можно сказать, что не было ничего особенного, а можно сказать, что и
было. Я не могу ничего сказать с уверенностью. Я ведь видел их не прямо