"Харуки Мураками. Исчезновение слона" - читать интересную книгу автора

что-нибудь хорошее. Если что-то не соответствует твоим критериям, ты к этому
и не притронешься. Когда это постоянно видишь рядом, так на нервы действует.
- Но это ведь моя жизнь, а не твоя, - сказал я.
- А еще ты делаешь больно другим и причиняешь хлопоты. Вот и тогда,
когда ты дрочил все время.
- Дрочил? - переспросил я с удивлением. - Это еще что за новости?
- В старших классах ты часто дрочил, потом простыни грязные были. Я это
прекрасно знаю. А ты знаешь, как потом отстирать сложно? Хочешь дрочить, так
хотя бы простыни не пачкай. Вот я и говорю, сплошные хлопоты от тебя.
- Приму к сведению, - сказал я. - А что касается твоих слов... Я
повторюсь, у меня своя жизнь, что-то я люблю, а что-то - нет. С этим ничего
не поделаешь.
- Но ты делаешь больно окружающим, - сказала сестра. - Почему ты не
пытаешься идти навстречу людям? Почему не пытаешься увидеть положительную
сторону? Почему хоть немножко не пытаешься потерпеть? Почему ты не
взрослеешь?
Этим замечанием она меня немного задела.
- Я взрослею. Я терплю и вижу положительные стороны. Просто дело в том,
что я вижу не то же самое, что ты.
- Сколько пафоса. Вот поэтому в свои двадцать семь так и не завел
приличной девушки.
- У меня есть подруга.
- Ты же просто спишь с ней, - сказала сестра. - Ведь так? Неужели тебе
так нравится ежегодно менять партнерш, с которыми ты спишь? Разве есть во
всем этом смысл без понимания, любви, сочувствия? Это же ничем не отличается
от мастурбации.
- Раз в год я не меняю, - сказал я без сил.
- Да какая разница, - сказала сестра. - Неужели так сложно настроиться
на серьезный лад, жить серьезной жизнью? Неужели ты не хочешь повзрослеть?
На этом наш разговор закончился. Что бы я потом ни говорил, она почти
ничего не отвечала.
Я толком не мог понять, почему она заняла такую позицию в отношении
меня. Еще год назад казалось, что ей нравится моя разгильдяйская жизнь, и,
если мои чувства меня не подводят, она даже в определенном смысле
восхищалась мной. Критика началась с того момента, как она начала
встречаться со своим женихом.
Это нечестно, думал я. Мы общались с ней двадцать три года. Мы были
дружны, могли откровенно поговорить о многих вещах и почти не ссорились. Она
знала, что я дрочу, я знал о ее первых месячных. Она знала, когда я впервые
купил презерватив (мне было семнадцать), а я знал, когда она впервые купила
кружевные трусики (ей было девятнадцать).
Я ходил на свидания с ее подружками (разумеется, не спал с ними), она
встречалась с моими друзьями (уверен, что не спала с ними). Так мы росли. И
наши дружеские отношения изменились за год. Чем больше я об этом думал, тем
больше сердился.
Мы расстались возле универмага напротив станции, сестра сказала, что
хочет посмотреть обувь, а я вернулся домой. Позвонил своей подруге. Ее не
оказалось дома. Ничего удивительного. Что может выйти из затеи позвонить
вдруг в два часа дня в воскресенье и позвать девушку на свидание. Я положил
трубку, полистал страницы записной книжки и набрал телефон другой девчонки.