"Рю Мураками. Танатос ("Меланхолия" $3)" - читать интересную книгу автора

- Мы настроены довольно критически по отношению друг к другу, он много
читает, он читает книги, посвященные проблеме терроризма, он не особо любит
говорить об этом, его теория заключается в утверждении, что только терроризм
может принести подлинную свободу, размышляя, он сам пришел к такому выводу.
Пока я, всхлипывая, рассказывала ему все это, учитель опустил голову и
испустил глубокий вздох:
- Тебя хоть чему-нибудь научила поездка на Кубу? Не говори, пожалуйста,
о терроризме что попало, я твоего друга не знаю, да и знать не хочу; в
настоящее время в этой стране не найдется ни одного человека, который бы не
рассуждал на эту тему или не утверждал бы, что у него есть некоторый опыт в
данном вопросе; террорист - это человек, готовый на все, чтобы выжить, ты же
видела такое на Кубе, разве нет? Кастро и его партизаны? Студенты
Гаванского университета, которых пытала тайная полиция после провала
нападения на арсенал Монкады? Ты видела фотографии этих людей с выколотыми
глазами, так что перестань тут рассказывать глупости.
Он сказал мне все это очень спокойно, но в голосе его звучала тоска; я
пыталась остановить кровь, лившуюся из пореза на губе, прикладывая бумажный
платок, а потом я начала рассказывать, глядя при этом ему прямо в глаза, о
том, как занималась любовью со своим приятелем. Мне не давала покоя мысль:
"Но почему этот человек теперь вспомнил о людях с выколотыми глазами?", мне
казалось, что он прямо сейчас выколет глаза мне самой, и при этом он говорил
так вежливо, почти нежно... это бесило меня, я стала помышлять о том, как бы
вывести его из равновесия, и вот, чувствуя, как от страха подводит живот, и
глотая слезы, я стала расписывать свои впечатления о сексе с этим юнцом, я
рассказала ему о нашей первой ночи, как мы спали вместе, оба совершенно
голые, и пока говорила, я на самом деле вспомнила ту ночь, невероятно, но я
почувствовала, что возбуждаюсь, словно бы этот мальчик любил меня как мать,
как богиню; действительность была в тот момент послушна мне, мы лежали
вместе, я слышала, как он дышит, стараясь сдержаться, и тогда, не говоря ни
слова, спустила с него трусы, и в ту же секунду он кончил... рассказывая эту
историю, вспоминая, вдруг поняла, что все, что я сделала для того человека,
учитель делал и со мной, и вот, слушая меня, прихлебывая коньяк, ну, как бы
это выразить... он пытался примириться с реальностью... наверно, это так, у
меня сложилось очень странное впечатление, словно в меня вселился дух отца,
мне казалось, что нужно что-нибудь сделать, но я была не в состоянии... нет,
не совсем так, не то чтобы я превратилась в моего отца, ведь я не подражала
ему, так как в тот момент даже не думала об отце... но в конечном счете
сделала этому человеку то же, что иногда делал нам мой отец; теперь, когда
вспоминаю об этом, это не кажется мне таким уж сложным, просто дети в своей
жизни являются как бы продолжением собственных родителей, ведь в
младенчестве дети никого так хорошо не знают, как своих папу и маму, правда?
Девочка, вскормленная волчицей, вырастет девочкой-волчонком, и мальчик,
вскормленный волчицей, тоже будет волчонком, он просто не сможет иначе, а
пожелай он чего-нибудь другого, ему ничего не останется, кроме как избрать
себе какую-нибудь профессию и сделаться специалистом в этой области, и
ничего больше, а что же далее? и вот я стала актрисой и танцовщицей, но это
не то же самое, скорее, этот человек сделал из меня актрису и танцовщицу, я
осталась внутри круга и, что бы ни делала, не могла вырваться за его
пределы.
"Почему ты спала с этим парнем?" - спросил учитель, и я сказала, что он