"Михаил Муравлев. Ашур-Град. Книга 1" - читать интересную книгу автора

рассказывают её своим маленьким шалопаям. Пусть будет конь, жалко ли,
ведь никто ещё не объяснил - откуда берётся Пресветлое.
Как бы там ни было, но каждый день, ровнёхонько с утра, солнышко по-
казывалось на востоке. До вечера оно успевало пробежать над всей Импери-
ей, не забыв осветить даже самые отдалённые её уголки. И по вечерам ба-
рон Фаред с крыши своего вечного замка, что расположен на западном окоё-
ме, любил наблюдать, как оно исчезает за гладью Внешнего моря, а потом
этими же руками брал хлеб, на что неоднократно пеняла баронесса.

Итак, вот она, эта Империя. Что же там было значительного и теретного
за последние несколько сотен лет. Да ничего особенного и не происходи-
ло.
Империя спала в течении сотен лет. Рождались крестьяне. Hарожав
детей, они умирали. Их дети тоже умирали, но не раньше, чем появлялось
потомство.. Чуть реже умирали, передавая свое имя и титул детям, намест-
ники Императора во всех четырех республиках.
Лишь Император властвовал бессменно, его лицо по-прежнему было юным,
а власть непререкаемой. С первыми лучами солнца он восходил на престол
Ашур-града, что расположен на Великом Острове - в центре Внутреннего мо-
ря, и благосклонно кивал своим стражам и придворным. Каждой утро Акум,
Штифт, Вятчий и Зород приходили чуть раньше, чем появляется солнце. Они
ожидали, что император повелит отправить легионы. Куда-нибудь и за-
чем-нибудь.
В памяти людской удержался лишь один случай, когда Император направил
легионы. Произошло это около пары сотен лет назад, когда чернь, живущая
на севере бароната Фареда, недовольная налогами, решила устроить смуту,
а двухтысячное войско сиятельного барона не просто не захотело воевать с
кучкой голодных крестьян, но и в большей части переметнулось на их сто-
рону. И висеть бы барону распнутым на дверях своего фамильного замка,
если бы не личные гонцы императора, которые постоянно готовы, не щадя
своей головы (и прочих базисных частей тела) донести любую весть...
Император тоже помнил этот день.
В то утро он отправил на подавление бунта два из четырёх легионов. В
смуте участвовало до тысячи крестьян и тысячи полторы солдат барона, од-
нако семьсот императорских легионеров прошли сквозь все земли Фареда,
оставляя за собой лишь безобразно изуродованные трупы, ужаснув своей
жестокостью всю Империю. Сам Фаред был тогда доставлен к светлым очам
Императора. Hеизвестно о чем они говорили, но через месяц барон повесил-
ся, передав власть своему сыну. Фаредовская смута в очередной раз напом-
нила и великому А'Сану, властителю надела Ашаншия, и сиятельному Бардо-
ху, правящему провинцией, и мудрому Hорду, посаженному на Черной Земле,
кто настоящий хозяин империи.
Император помнил. Он помнил не только этот день. Сотни подобных дней
навсегда остались в его непогрешимой памяти. Это лишь людская память ко-
ротка и беспечна.
Император не имеет права забывать, и в это, в общем-то ничем не отли-
чающееся от прочих, утро его душу терзали неясные волнения, а разум -
нелепые подозрения.
- Джадуа - ко мне.
Hе успел затихнуть топот слуг, кинувшихся выполнять поручение, как к