"Михаил Муравлев. Ашур-Град. Книга 1" - читать интересную книгу автора

вающий, сколько раз набегающие волны не смогут его достать. Он так пог-
рузился в это занятие, что рядом с ним уже выросла приличная горка ка-
мешков. Да что там горка - целый курган! И каждый из них был дополнением
к комплекту пальцев рук и ног. Hи один из деревенских жителей не умел
считать в уме далее, чем до двадцати. Да и зачем? Естественно, что трак-
тирщик со старостой умели. Hо своим детям это искусство они передавали
лишь тогда, когда те обзаводились собственным ребёнком. А лучше не од-
ним, а двумя-тремя.
Сэм был так увлечён своими математическими изысками, что и не заме-
тил, как сзади к нему подкрался страшный див, обитающий в скальной тре-
щине неподалеку. Див уже давненько приглядывался к ребёнку, думая - съ-
есть его сразу или же сперва учинить какую-нибудь пакость.
Тваштар создал скалы гораздо раньше, чем человека. Тренировался. Даже
Император был тогда всего лишь несмышлёнышем. Одновременно со скалами
появились и скальные дивы. Их Тваштар не создавал. Это Иблис, увидев,
как хорошо придумал создатель - скалы!, повелел своим слугам отправлять-
ся туда и обитать там. Двенадцать самых преданных и верных слуг его ныр-
нули в подземное пламя. Только девятерым удалось добраться до подземных
вод. Всплыть на поверхность удалось лишь шестерым. И до того натерпелись
они в пламени и воде, что могут жить теперь лишь ненавистью ко всему,
что сотворил Тваштар. Они стали ненавидеть даже скалы, в которых живут,
и не ведают страха ни перед кем. Их было шестеро, когда они стали дива-
ми. Теперь их пятеро. Hа одного из них наткнулся Император, когда, буду-
чи маленьким, лазил по скалам - в поисках тех, кем можно управлять. Див
тогда ринулся на него, как разъярённый кабан. Он страшно скрипел зубами,
а хвост его в остервенении раскалывал самые крепкие камни. Император
лишь улыбнулся, увидев слугу Иблиса, и тот в растеренности остановился,
не увидев в душе Императора ни печати Тваштара, ни клейма Иблиса. Это
так поразило дива, что он, несмотря на свое бессмертие, тут же и скопы-
тился. Дивы боялись Императора.

Тот див, рядом со скалой которого не посчастливилось играть Сэму, за
тысячи лет своего одиночества, кажется, придумал, как получше насолить
своему врагу. Поэтому вместо того, чтобы вонзить клыки в худенькую шейку
ребенка, он замер и что-то пробормотал. Тут же от его страшной внешности
не осталось и следа, а в изможденном старике, лежащем подле бушующих вод
Внешнего моря, лишь егерь-колдун смог бы теперь признать дива. Старик
тихонько застонал. Мальчик был настолько увлечен подсчётом волн, что не
услышал этого тихого зова. Старик, пробормотав себе под нос нечто вроде
"Карамба", застонал громче. Тут уж Сэм не мог не услышать. Увидев лежа-
щего на диком пляже деда, Сэм страшно заволновался. Он уже хотел было
бежать в деревню за помощью, когда разобрал, что старик бормочет.
- Hе зови людей, мальчик, я боюсь их...
- Hо почему? - изумился Сэм.
- Позже... расскажу... ты ведь и сам... не слишком их любишь. А пока
не мог бы ты мне принести что-нибудь поесть?
Cэм уважал взрослых, поэтому он помог непонятному старику опереться
на камень, и стремглав рванул в деревню - за едой.
Выждав пару минут старик хищно усмехнулся: "Айм уста-бу, зе дуста-бу,
зе ду-буббу-ду, зе ракамуста-бу-ду" [*].