"Айрис Мердок. Бегство от волшебника" - читать интересную книгу автора

словно колоду карт. На пальцах у него красовались кольца. Он любил эти
украшения и часто их менял. Хантер взглянул на кольца с неодобрением. У него
самого ладони были грязные и ногти обрезаны кое-как. В общем, собеседники с
презрением смотрели друг другу на руки.
- Вы поймите, - вернулся к прежней теме Кальвин, - что помимо денег за
акции, которые будут выплачены вашей сестре, определенную компенсацию
получите и вы, и в определении суммы мы, я вас уверяю, будем открыты любым
разумным предложениям. Мы возместим вам утрату издательских прав. Вы же
получили образование, мистер Кип, вы социально защищены, не то что я...
- Не думаю, что вы так уж беззащитны, - язвительно возразил Хантер. Он
был рад возможности продемонстрировать стойкость своего духа. Теперь он
сосредоточил внимание на брюках Кальвина, сшитых из эластика, - еще одна
вещь, которую Хантер считал достойной глубочайшего презрения. В то же время
у Хантера были все основания опасаться этого человека. Он хотел, чтобы Блик
ушел, и как можно скорее.
- Любопытно, сознаете ли вы, что скрежещете зубами, и довольно
громко? - поинтересовался Кальвин. - Я знавал человека, страдавшего от такой
же привычки. Так он, знаете ли, в конце концов стер свои зубы до корней.
Безусловно, это симптом невроза. Фрейд в одной из работ пишет...
- Слушайте, Блик, - не выдержал Хантер, - ваш босс уже владеет тремя
газетами, кучей периодических изданий и всеми теми безобразиями, которыми
полон издательский рынок. Зачем ему понадобилась еще и эта несчастная
"Артемида"? Почему бы не оставить ее в покое?
- Ему просто хочется владеть этим изданием, - объяснил Кальвин. -
Хочется, и все.
- Ах, если ему хочется, то пусть придет сюда, - дрожащим голосом
произнес Хантер. - Сам придет, а не посылает слугу.
- А! - вперившись в Хантера взглядом, воскликнул Кальвин Блик. - Ага!
Он что-то начинал понимать.
В этот миг дверь распахнулась и в комнату как маленький ураган влетела
Анетта. В один присест она одолела расстояние от двери до стола, вспорхнула
на него, прикрыв кипы бумаг своими разноцветными юбками, и уселась, подобрав
под себя ноги, словно беженец на скале.
- А я бросила Рингхолл! К чертовой бабушке! - сообщила она Хантеру.
- Анетта! Ну сколько раз я тебя просил не входить в контору без
стука! - укорил ее Кип. - У меня сейчас важный разговор, так что,
пожалуйста, уходи!
Анетта только сейчас заметила постороннего. И тут же слезла со стола.
Но было уже поздно. Приосанившись, Кальвин обратился к Анетте:
- Постойте, ведь нас еще друг другу не представили. - Он с огромным
интересом рассматривал ее.
А Хантер, кажется, был взбешен.
- Анетта Кокейн, - сквозь зубы процедил он. - А это Кальвин Блик.
Анетта сделала грациозный книксен и протянула Кальвину руку. Его имя ей
ни о чем не говорило. Но все же широкая, радостная улыбка расцвела на ее
лице, обнаруживая все больше и больше маленьких беленьких зубчиков.
Enchantee",[5] - сказала Анетта.
- Несомненно, - отвечая на какую-то свою мысль, произнес Кальвин. -
Теперь я это ясно вижу. Вы похожи на свою мать как две капли воды.
- А вы с ней знакомы? - спросила Анетта, но без особого удивления. В