"Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир. Доллары мистера Гордонса" - читать интересную книгу автора

экрана. Вместо нее пошли в замедленном темпе кадры, в которых Джеймс
Кастеллано правой рукой отдавал серый сверток, а левой - брал две темные
прямоугольные пластины. Тот же голос из зала прокомментировал:
- Вот сейчас он царапает пластину.
В тот момент, когда на экране Кастеллано начал рассматривать при свете
авторучки-фонарика лицевую пластину, из зала вновь прозвучал тот же голос:
- А теперь мы видим и царапину.
Пока мистер Гордонс разрывал пакет - сначала с правой, а потом с левой
стороны, - на его лице сохранялась легкая улыбка. Он распаковывал дискету
без видимых усилий и без спешки. При всем том ему понадобилось лишь пять
секунд, чтобы полностью раскрыть пакет.
- Чем его завязали? - спросил все тот же скрипучий голос.
- Проволокой и упаковочной лентой. У него, видимо, был какой-то резак
или кусачки, голыми руками он не смог бы сделать это так быстро.
- Не обязательно. Некоторым рукам это под силу.
- Никогда не видел таких рук, которым это было бы под силу, - сердито
сказал Форсайт.
- Что не исключает возможность их существования, - спокойно возразил
лимонно-кислый голос.
Взрыв смеха прорвал удушливую пелену официозной торжественности
брифинга.
- Что он сказал? - спросил кто-то.
- Если Форсайт чего-то не видел, то это еще не означает, что этого не
существует в природе.
Смех нарастал. На экране между тем показались кадры расправы с
Кастеллано, когда Гордонс отделил ему сначала левую руку, потом правую,
потом свернул шею и отделил голову, - и так вплоть до того момента, когда
на залитый кровью тротуар повалилось окровавленное туловище.
- Может быть, и теперь кто-нибудь скажет, что у него в руках не было
никаких инструментов? - Форсайт обращался вроде бы ко всему залу, но было
ясно, что этот вызов был адресован скептику из последних рядов.
- Вернитесь к сто шестидесятым кадрам, - отозвался тот. На 162-м
кадре Гордоне опять начал расчленять тело Кастеллано на части.
- Стоп! Вот здесь. Взгляните на каплю на лбу мистера Гордонса. Я знаю,
что это такое. Это - одна из ваших отравленных пуль, не так ли? Вы
пользуетесь ими в тех случаях, когда не хотите случайно повредить
металлические части каких-либо механизмов или приборов. Правильно я говорю?
- Гм... Да, я полагаю, что именно такова была функция нашего основного
снайпера, - сказал Форсайт, весь кипя от негодования, поскольку
существование этого оружия считалось суперсекретным фактом, известным лишь
немногим членам правительства.
- Хорошо, но если допустить, что в этого человека попала такая пуля и
он был смертельно ранен, тогда как можно объяснить, что на 240-х кадрах мы
видим его убегающим с этими пластинами?
Кто-то в зале кашлянул. Кто-то высморкался. Кто-то прикурил сигарету от
зажигалки, огонек которой прорезал темноту зала. Форсайт молчал.
- Ну, так как же? - не унимался въедливый голос.
- Видите ли, - начал Форсайт, - мы вообще ни в чем не можем быть
уверены. Но после того, как в течение долгого времени в стране увеличивался
объем находящейся в обращении денежной массы и она, следовательно,