"Уоррен Мерфи И Ричард Сэпир. Проклятие вождя" - читать интересную книгу автора

установленному порядку, они были уничтожены самим ФБР более десяти лет
назад. Там не хранят отпечатки пальцев мертвецов.
Так что, когда Римо сказали, что у него есть последний шанс пролить
свет на телефонный номер, по которому он звонил из закусочной, или на жуткое
убийство конгрессмена, расследовавшего тайную деятельность спецслужб, он
ответил, что они сильно заблуждаются.
Камера была маленькой, с недавно покрашенными металлическими решетками,
установленными в обычном металлическом каркасе, и запиралась на простую
защелку. Выглядело все очень внушительно, если не рассматривать это с точки
зрения Синанджу.
Римо сел на койку, подвешенную к стене, и стал припоминать камеру, в
которой оказался больше десяти лет назад.
Он ожидал исполнения смертного приговора, когда его пришел исповедать
монах. Монах дал Римо пилюлю и велел съесть в тот момент, когда его привяжут
к электрическому стулу. Он так и поступил, после чего потерял сознание, а
когда очнулся, то заметил ожоги на запястьях и лодыжках. Рядом стояли люди,
которые впервые за все это время поверили, что он не виновен в убийстве. И
поверили потому, что сами сфабриковали против него дело - в соответствии с
четко разработанным планом Харольда В.Смита, директора КЮРЕ.
- Никогда не слышал о подобной организации, - сказал тогда Римо, и Смит
с кислым лицом заметил, что в противном случае на стране, в которой они
живут, можно было бы поставить крест. КЮРЕ создали потому, что обычные
государственные службы не могли в полной мере справиться с разгулом
противоправных действий, связанных с нарушением конституции. КЮРЕ
обеспечивало не предусмотренную законом деятельность, которая только и могла
спасти страну. Организации не хватало только одного - карающей руки. И ею
должен был стать Римо, несуществующий человек, выполняющий поручения
несуществующей организации. Его как бы не было вообще, - поскольку он только
что был казнен на электрическом стуле. А отпечатки пальцев мертвецов никого
не интересуют.
Сначала Римо думал при первой же возможности сбежать, но одно дело
следовало за другим, а потом начались тренировки с Чиуном, благодаря которым
он действительно стал другим человеком, и с каждым днем в нем оставалось все
меньше от парня, некогда казненного на электрическом стуле. И он остался на
этой работе.
И вот теперь, более десяти лет спустя, он, Римо Вильямс, сидя в камере
предварительного заключения одного из южных штатов, ждал, когда компьютеры в
санатории "Фолкрофт", нервном центре КЮРЕ, передадут свои неуловимые приказы
о его освобождении. Всего каких-нибудь два часа, максимум три.
Итак, он ждал. Два часа, три, а потом и все четыре, слушая, кик вода
капает в раковину и по камере мечется одинокая муха, время от времени
подлетая к вентилятору, едва вращавшему лопастями и сохранявшему воздух
неподвижным, жарким и влажным. На скользкой серой краске металлических
прутьев от испарений образовывались капли воды, и сидевший через решетку от
него алкаш, который издавал столь едкий запах, что мог вызвать коррозию
алюминия, принялся рассуждать о жизни.
- Ну, хватит, - произнес Римо и положил два пальца левой руки на
квадратный металлический замок. Всеми порами кожи он ощутил влажную теплоту
скользкой краски. Легким движением, ибо ключом ко всему делу был ритм
надавливания, он отодрал краску, повредив тонкий слой ржавчины под ней. Еще