"Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир. Конец игры" - читать интересную книгу автора

тебя не действует холод или что мир может начать двигаться медленнее у тебя
перед глазами? Разве тебя удивляет, что руки твои обладают той силой, какую
вселенная предначертала иметь человеку?
- Нет, папочка, - негромко подтвердил Римо.
- И тем не менее слава Синанджу, то, что в былые времена великий Дом
ассассинов пользовался должным уважением среди цивилизованных народов,
удивляет тебя. Персы помнят своих ассассинов. Американцы не помнят ничего,
им даже незнакомо чувство благодарности.
- Я очень благодарен тебе, папочка, за все, чему ты меня обучил.
- Ты - худший из белых.
- Когда дело доходит до знания что есть, чего нет, то тут никто не
может с тобой сравниться, - сказал Римо. - Я никогда не подвергал это
сомнению. Ни разу.
- Французы вполне приемлемы, хотя они и не моются. Итальянцы - да, даже
итальянцы вполне приемлемы, хотя у них изо рта плохо пахнет. Даже британцы.
И тем не менее я обречен судьбой на то, чтобы у меня был ученик-американец.
Гибридный белый, результат смешения кровей. И все же я дал ему все, не жалея
сил и не жалуясь. Твое сумасшедшее правительство заключило со мной контракт,
а потом всучило мне что-то вроде вот этого, - он ткнул пальцем в Римо, - и
потребовало, чтобы я превратил это в ассассина. Мне следовало тогда же
вернуться домой. Меня бы никто не осудил. Я мог бы просто сказать, что этот
бледный кусок свиного уха слишком уродлив, чтобы я мог находиться в его
присутствии, а потом мне надо было просто уйти от тебя и навсегда покинуть
эту страну идиотов. Но вместо этого я остался и начал тебя обучать. И что я
получаю в ответ? Неблагодарность. Удивление, что то, что я говорю, - есть
истина.
- Все, что я хочу сказать, - попытался объяснить Римо, - это то, что
старые легенды со временем, ну, как бы это сказать - окутываются ореолом
славы.
- Конечно. А как иначе можно относиться к грозному величию славы Дома
Синанджу? - вопросил Чиун.
Римо сел прямо перед Чиуном. Старик слегка развернулся внутри своего
кимоно - теперь он смотрел в противоположную сторону.
- Папочка, - обратился Римо к чиунову затылку. - Я почитаю Дом
Синанджу, потому что и сам я - часть Синанджу. Я его неразрывная составная
часть. Но весь остальной мир не придерживается столь же высокого мнения о
наемных убийцах. И то, что Синанджу помнят в Иране спустя много столетий,
мне воистину доставило удовольствие... да, доставило удовольствие.
Римо понравилась эта фраза Он решил, что очень ловко вывернулся из
столь щекотливого положения.
Чиун некоторое время сидел тихо. Потом он снова повернулся и посмотрел
на Римо. Сработало! Римо так удивился, что даже не смог припомнить, было ли
еще когда-нибудь так, чтобы до Чиуна дошли его объяснения и извинения. Надо
бы запомнить, как именно у него это сегодня получилось. Он почувствовал себя
увереннее и улыбнулся.
- А ты не забыл сказать им про головы, валяющиеся на земле, как дыни на
бахче, или ты просто сказал "фрукты"? - задал вопрос Чиун.
- Я дошел до дынь, - ответил Римо.
- Ты забыл про дыни! - воскликнул Чиун, и костлявый палец с длинным
заостренным ногтем вылез из-под кимоно и уставился вверх, в потолок