"Алекс Мустейкис. Experimentum Crucis" - читать интересную книгу автора

глаза, то сквозь частокол вскидываемых рук видел на возвышении огромные ко-
лонки с динамиками в рост человека, они-то и выплевывали в толпу сотни ватт
завывающих звуков. И среди тумана этих звуков казалось Мартину, что он
вот-вот уловит какую-то важную мысль, невыводимую из всего окружающего, но
в голову лезло только то, что он видел и слышал вокруг. Эти звуки, крути-
лось в голове у Мартина, делают воздух плотным и непроницаемым, они отде-
ляют людей друг от друга в такой тесной толпе, но и этого им мало, они
разъединяют прошлое и будущее. Здесь, в этом зале рвется связь времен.
Здесь остается только одно настоящее, но и оно дробится стробоскопом на от-
дельные не связанные с собой мгновения. Для этой толпы не существует ниче-
го, кроме одного мига, сверкающего и пустого, ее задача -- получить из не-
го как можно больше удовольствия, и как же оно убого! Все они желают за-
быть обо всем, утонуть в многодецибельном наркотике и полуживотных сек-
суальных движениях. Где смысл существования любого из этого сборища, какие
у каждого из толпы цели, мечты, желания? Не может быть, чтобы их вообще ни-
когда не было. Оглушенные музыкой и собственным состоянием, многократно
усиленным толпой, люди дергались в такт содроганиям динамиков, ни о чем не
желая думать, ни о чем не желая помнить. А над всем этим безумным морем,
как утес, возвышался мерцающий десятками разноцветных огоньков пульт, кру-
тились световые блики на катушках, и некто знакомый с садистской улыбочкой
на лице выкручивал до отказа регулятор громкости... Я хотел всего лишь вой-
ти в воды реки, я не хотел всего этого! -- мысленно вскричал Мартин, усту-
пая натиску волн и уходя в глубину.
Очередная грохочущая волна нахлынула на берег и оставила Мартина с его
подругой за одним из столиков. За другими столиками тоже сидели люди, пере-
мигивались, обнимались, наливались алкоголем или просто тупо смотрели в
пространство перед собой. Странное дело -- Мартин не только видел и слышал
этих людей, он их чувствовал, читал их мысли, мог двинуть рукой любого че-
ловека, как своей. Он уже не заключался в одном себе, он был растворен в
мире, и за этим залом угадывался другой, тоже какая-то часть Мартина, и
третий... Странный мир -- цепочка залов, похожих друг на друга, как две
капли воды. И Мартину казалось, что так было всегда, только раньше он прос-
то не умел переступать невидимую грань, отделяющую его как часть своего ог-
ромного мира от своего, конечно же, своего реального бытия всей этой ма-
ленькой вселенной. Отдельные его части были в некотором роде самостоя-
тельны и что-то там делали без его, Мартина, непосредственного участия, но
тем не менее все они целиком были подвластны тому, кто и составлял в един-
ственном числе этот мир -- Мартину. И Мартин забавлялся, наблюдая за их по-
ведением, -- они веселились, тешили себя самостоятельностью и чувством сво-
боды выбора, не догадываясь истинной причины их поступков, не зная, что в
любую секунду по желанию Мартина они могли стать совершенно другими, ока-
заться в совершенно другом зале, они вели бы себя по-другому, помнили о
другом... Но были бы именно они теми другими людьми? Этот вопрос показался
Мартину заслуживающим внимания, хотя бы из-за его неясности, и он уже соби-
рался что-то предпринять, но ему помешало то, что за одним из столиков он
увидел себя. Мартину даже стало жалко того, другого Мартина, сидящего с ка-
кой-то девушкой и наливающего ей шампанское. Ведь он изменится так же, как
и все, и не заметит изменения... Вот девушка уронила кружевной платочек, и
Мартин тут же нагнулся и поднял его. Их мысли были примитивны, намерения --
прозрачны, они и не подозревали, насколько хрупок был весь их реальный мир.