"Магдален Нэб. Фамильные ценности " - читать интересную книгу автора

позволят. Если расчувствуешься, не советую плакать: под пластырем будет жечь
так, что завизжишь.
Они знали свое дело. Он расковал меня. Я хотела повернуться и растереть
запястье и лодыжку, но не посмела.
- Становись на четвереньки и ползи за мной.
Я поползла. У входа кто-то вытянул меня наружу и поставил на ноги.
Порыв ледяного пронизывающего ветра, уныло завывавшего вокруг, чуть не
затолкал меня обратно. Я ощущала огромное пространство, окружавшее меня,
запах снега и даже под пластырем чувствовала ослепительный свет.
- Ах ты, мать твою!
- И что же теперь делать?
- Заткнись! Да заткнись же ты!
Главный сердился и, пожалуй, даже паниковал. Я легко узнала его голос,
но не была уверена насчет второго, который спросил: "И что же теперь
делать?" Возможно, это водитель. Во время поездки он молчал. Флорентийский
акцент, сильный и грубый.
- Вы ошиблись, да? Вам ведь нужна не я: недостаточно богата...
Оплеуха.
- Закрой свой поганый рот! Дай левую руку. - Я протянула руку. -
Потрогай это, я сказал, пощупай! И не висни, чтобы помочь себе. Просто
держись за него, когда идешь. Если он остановится - ты останавливаешься
тоже. Когда он трогается - ты за ним. Пошевеливайся! - Он ткнул меня чем-то,
похоже, дулом ружья.
Я ощупала грубую парусину рюкзака, который нес впереди главный.
Постаралась сделать, как мне велели, и шла, легко прикасаясь к рюкзаку левой
рукой. Снег хрустел под ногами. Я знала, что мы где-то очень высоко: не
только из-за снега, но и потому, что жалобный вой ветра раздавался снизу, а
не сверху. Мы двигались по очень узкой каменистой тропке, которая круто
обрывалась справа. Ботинки не подходили для такой грубой дороги, и я
постоянно спотыкалась о камни, торчавшие из жесткого наста. Как я могла
сохранить равновесие, только лишь дотрагиваясь до рюкзака? Я сразу же
врезалась в идущего впереди человека и услышала: "Не висни на мне, сука!"
Меня отпихнули и сильно ударили в спину.
- Иди сама! Не тяни за рюкзак и не пытайся, падая, схватиться за
кого-нибудь из нас или получишь по морде этим. - Он ткнул дулом ружья мне в
щеку, затем вернул мою руку на рюкзак. - Шагай!
Честное слово, я упала совсем не нарочно! Но я промолчала, опасаясь
очередного удара. Я хотела поговорить. Хотела спросить, зачем они делают это
со мной. Я недостаточно богата. Почему на моем месте не оказался кто-то
действительно состоятельный, кто никогда не боролся, кому все далось легко?
Возможно, таких людей они имеют право ненавидеть и наказывать. Но не меня,
не меня! Я хотела рассказать им, как бедна я была, как много и тяжело
работала, чтобы мои дети ни в чем не нуждались. Неужели я не заслужила хотя
бы несколько лет покоя между нищетой и достатком? Как глупо и смешно, что
меня похитили раньше, чем я рассчиталась со всеми долгами!
Но я не осмелилась произнести все это вслух. Какой смысл? На меня уже
повешен ярлык "богатая сука", и я останусь с этим ярлыком для успокоения их
совести. Это правда, клянусь. Вы и представить себе не можете, какие
проповеди читали они мне неделями, какие оправдания находили для своей
жадности и жестокости.