"Владимир Набоков. Королек" - читать интересную книгу автора

Так дальше нельзя. Он отравляет жизнь честным людям. Еще,
пожалуй, в конце месяца съедет - целый, неразобранный, гордо
отворотив нос. Мало того, что он двигается и дышит не как
все,- нам никак не удается схватить разницу, нащупать ушко, за
которое можно было бы его вытянуть. Ненавистно все то, что
нельзя тронуть, взвесить, сосчитать.
Начались мелкие истязания. Им удалось в понедельник
насыпать ему в простыни картофельной муки, которая, как
известно, может ночью свести с ума. Во вторник он был встречен
на углу - нес в охапке книги - и так был аккуратно взят в
коробочку, что книги упали в избранную лужу. В среду смазали
доску в уборной столярным клеем. В четверг фантазия братьев
иссякла.
Он молчал, он молчал. А в пятницу, нагнав летучим своим
аллюром Антона под воротами двора, сунул ему иллюстрированную
газету - хотите, мол, посмотреть? Эта неожиданная вежливость
озадачила и еще пуще разожгла братьев.
Густав велел своей невесте потормошить Романтовского для
того, чтобы было к чему придраться. Невольно норовишь покатить
мяч, прежде чем ударить ногой. Игривые животные тоже
предпочитают подвижной предмет. И хотя Анна, вероятно, была
Романтовскому в высшей степени противна своей молочной в
клопиных крапинках кожей, пустотой светлых глаз и мокрыми
мысками десен между зубов, он счел уместным скрыть неприязнь,
боясь, должно быть, пренебрежением к Анне разъярить ее жениха,
Так как он все равно раз в неделю ходил в кинематограф, то
в субботу он взял ее с собой, надеясь, что этим отделается.
Незаметно, на приличном расстоянии, оба в новых кепках и
красных башмаках, братья потекли вслед,- и на этих
сомнительных улицах, в пыльных этих сумерках, были сотни людей
как они, но только один Романтовский.
В продолговатом зальце уже мерцала ночь - лунная ночь
собственного производства,- когда братья, таясь и сутулясь,
сели в задний ряд. Где-то впереди чуялось томительно-сладостное
присутствие Романтовского. Анне по дороге ничего не удалось
выудить из неприятного спутника, да и не совсем понимала она,
чего Густаву от него нужно. Пока они шли, ей хотелось зевать от
одного вида его худобы и грусти. Но в кинематографе она о нем
забыла, прижавшись к нему равнодушным плечом. Призраки
переговаривались трубными голосами. Барон пригубил вино и
осторожно поставил бокал - со стуком оброненного ядра.
А потом барона ловили. Кто бы узнал в нем главного
мошенника? За ним охотились страстно, исступленно. Со
взрывчатым грохотом мчался автомобиль. В притоне дрались
бутылками, стульями, столами. Мать укладывала спать
упоительного ребенка.
Когда все кончилось, и Романтовский, споткнувшись, вышел в
прохладу и мрак, Анна воскликнула: "Ах, это было чудно!.."
Он откашлялся и через минуту сказал: "Не будем
преувеличивать. Все это на самом деле - гораздо скучнее".