"Евгений Наумов. Черная радуга" - читать интересную книгу автора

мудрым всепонимающим взглядом. - Кажется, подойдут.
Матвей трясущимися руками разорвал пакет, натянул джинсы - точно,
впору. Блямбу на нитке не стал срывать, засунул внутрь.
- Я никогда никого не обманываю, - сказал он. - Завтра же их верну. И с
процентами.
Она слабо и неопределенно махнула рукой:
- Носите...
Потом посмотрела на его ноги:
- У вас, кажется, и ботинок нет?
- Югославские были... отобрали, - когда-то у Матвея действительно были
югославские ботинки, вот и запомнил.
Она молча ушла и вынесла коробку с новыми туфлями. Импорт.
- Не югославские, но все же...
Матвей смотрел то на нее, то на коробку. Все плыло перед глазами.
- Да где ваш муж-то?
- Далеко... Там, где и другие мужья.
Надел туфли - и они по размеру.
- Ну... ну, - он не находил слов. - Вы сами не знаете, какая вы
женщина! Какой человек!
Она только покачала головой.
- Спасибо! Завтра принесу! Землетрясение не остановит.
На пороге он задержался.
- Скажите хоть, как вас зовут?
Не получив ответа, он вышел и посмотрел вокруг словно бы обновленными
глазами. Оказывается, и здесь люди живут.
Теперь он был полностью экипирован. Правда, на нем одна рубашка, но она
плотная и темная, издали смахивает на куртку.
Пошел не на центральную улицу - там уже могли барражировать группы
захвата, а нырнул в чахлый скверик, пересек его, осторожно огляделся на
выходе. Вернулся и сел на крайнюю скамейку, в нагрудном кармане рубашки
нащупал сигареты, даже мордовороты их не отбирали, и спички.
Он закурил, голова приятно закружилась. Стал засовывать спички в карман
джинсов, и рука вдруг сбоку ощутила что-то. Он посмотрел.
На скамейке стоял черный портфель.
Почти новый, но уже измятый, слегка обшарпанный - видно было, что
владелец его не жалует, таскает всюду с собой, набивает чем попало. Руки
прыгали, когда он привычно отщелкивал замок.
Так и есть. Внутри две "бомбы", или два "гуся", их по-разному называют,
эти большие бутылки вина, мрачные, с таким же мрачным содержимым -
низкосортной, но крепкой "бормотухой" местного производства. Стакан, пачка
вафель. Больше ничего.
Это был его портфель.
Знаменитый, известный всем не только по виду, но и по содержимому. В
одной конторе как-то нарисовали шарж: "Портфель М. Капусты в разрезе" -
бутылка водки, огурец, стакан. Только они допустили маленькую ошибку: по
одной бутылке он никогда не носил. Иногда в портфель входило до восемнадцати
бутылок, почти ящик, и... одна тонкая противоалкогольная брошюрка.
А вот сейчас - два "гуся".
Но почему портфель здесь? Кто его принес, кто оставил? Кто-то знал, что
он здесь пройдет?