"Сергей Наумов. В двух шагах от "рая" (Икатель № 1, 1981) [B]" - читать интересную книгу автора

- Я тоже, - усмехнулся Седой. - А потому коли мы такие битые и
ученые, то не имеем права оказаться в ловушке.
Седой давно не бывал в горах. Мало кто в пограничном училище знал,
что он ходит в мастерах и совершил несколько трудных восхождений.
Альпинистом Долгинцов стал давно, можно сказать, с самого детства. Родился
он в Горном Алтае среди снежных вершин и уже в двенадцать лет взобрался на
гору Белуху. Горы прекрасны всегда, нет некрасивых гор. Вот и эти сербские
вершины возвращали Седому утерянное за годы войны ощущение удивительной
хрустальной свежести. Холодный, одетый снегом и льдом мир хаоса и строгих
пропорций всколыхнул в Долгинцове самые счастливые воспоминания юности. И
то, что Седой нес с собой альпинистское снаряжение, упакованное в брезент,
говорило о его предусмотрительности. Знал, куда шел. На всякий случай один
комплект взял. И случай еще раз проверил капитана.
Седой подумал, что хорошо бы подняться по отвесной скале самому,
помочь Щеколде, а уж богатырь втянет остальных. Стенка выводила их к
нужному квадрату, минуя немецкие заслоны и засады.
Разведчики рассматривали гладкую, без единого излома, гранитную
стенку.
- Да, тут без завещания не обойдешься, - пробормотал Щеколда.
- Ну так уж и завещание, - усмехнулся Седой, - с твоей-то силой.
- А сила тут ни к чему, товарищ капитан, тут умение нужно. Дом-то
десятиэтажный, и ни одной зацепки.
- А если я поднимусь и тебе сверху помогу, по страховочной веревке
сможешь подняться по вбитым крючьям?
- Ну если... может быть...
- Если поднимешься, ты мне втащишь остальных.
- Поднимусь, тогда конечно.
И в это время металлический стрекот нарушил тишину. Все замерли,
напряженно прислушиваясь.
- Самолет... - определил Синёв.
Из-за горы вынырнул знакомый моноплан-парасоль.
- В укрытие, - крикнул Седой и первым бросился под козырек скалы в
узкую расселину.
Самолет перешел на бреющий полет - пилот старался разглядеть получше
то, что происходило у скальной стенки.
- Товарищ командир, разрешите, я его на опережение сработаю, ну,
товарищ командир. Он же нас видит, гад... видит. Мы как муравьи на
асфальте...
Седой и сам понимал, что пилот их видит. Снижается, чтобы получше
разглядеть, сосчитать, а может, и обстрелять.
- Давай, Саша... покажи все, что можешь. Ведь рисовал же ты
восьмерку...
- Счас... - рявкнул Чиликин и резво приладил ствол в каменную
разножку. Щеколда ждал, как охотник, затаившись, весь собранный,
сосредоточенный, - глаза спрятались в веках, остались одни щелочки. Эти
щелочки смотрели в прорезь прицела.
Моноплан шел низко. Черные кресты неторопливо наплывали на ложбину.
Щеколда повел стволом, ловя самолет, сделал упреждение и слился с
пулеметом. Он выпустил весь диск до последнего патрона. Моноплан продолжал
лететь, ни дыма, ни пламени. И вдруг все поняли, что самолет летит по