"Владимир Нефф. У королев не бывает ног ("Петр Кукань" #1) " - читать интересную книгу автора

очей, расставленных несколько далековато друг от друга, уже тогда, когда
его смуглая мордашка была еще нежно-округлой, - улыбка эта начинала
выражать непререкаемое, гордое презрение - и любимый сын выглядел куда как
противно, просто отвратительно; и мы не можем не подивиться мягкости и
многотерпеливости пана Янека, который сумел извинить эту странную, на нервы
действующую, раздражающую ухмылку сына. (Здесь уместно будет добавить, что
черные, широко расставленные глаза Петра были оттенены длинными,
шелковистыми, прелестно изогнутыми ресницами, что редко встречаются у
представителей мужского пола, а если уж вдруг обнаруживаются у них в таком
великолепии, то пробуждают у женщин горькую мысль о том, что творец
непонятно зачем наградил столь редкостным украшением существо, которое не в
состоянии этого оценить и кому такой дар - попросту ни к чему.)
Уверенный в успехе своего замысла, убежденный, что на сей раз пробудит
в сыне интерес к алхимии и покорит его, пан Янек встал за конторку, где
писал письма и где теперь полыхала спиртовка, вынул из ящичка кусочек
сахара и показал Петру.
- Что это, сыночек? - спросил он.
- Сахар, - ответил Петр, надув губки. Он хотел было тут же попросить:
"Дай мне", но сообразил, что сахар, скорее всего, провонял тем же мерзким
смрадом, что и вся эта кухня, и желудок его содрогнулся.
- Чудесно, это действительно сахар, - похвалил сына пан Янек. - А что
тебе известно о сахаре?
- Что он сладкий, - ответил Петр.
- Да, он сладкий, питательный и не вреден для здоровья. Но все эти
свойства нас в данный момент не занимают.
- А почему не занимают? - спросил Петр.
- Не занимают, потому что сейчас нас интересует кое-что другое, -
проговорил пан Янек. - Смотри, сейчас я положу этот кусочек сахара на
огонь.
- А зачем? - спросил Петр.
- А чтобы ты увидел, что сахар не горит, - сказал пан Янек.
- Но я не хочу видеть, что сахар не горит, - воспротивился Петр.
Пан Янек настоял на своем, взял сахар щипцами и подержал его над
пламенем спиртовки. Белая масса начала подтаивать, выделять влагу,
пожелтела, потом сделалась коричневой и наконец расплылась.
- Ну вот, ты видел, что сахар не горит, - произнес пан Янек.
- Я и так об этом знал, - возразил Петр.
- Откуда же ты мог это знать?
- Да ведь ты сам мне сказал, - ответил Петр.
- Очень славно, что ты веришь моим словам, - отозвался пан Янек. - Но
не исключено, что этот сахар мне все-таки удастся заставить загореться.
Алхимик заговорщически подмигнул сыну, потом, повертев в пальцах
железный гвоздь, вынул из ящичка еще один кусочек сахара, поиграл с ним,
положил на пламя, и сахар вспыхнул, и горел, горел, пока не сгорел весь без
остатка.
- Видишь, негорючая материя превратилась в материю горючую, -
торжествуя, провозгласил пан Янек. - Это первая трансмутация материи,
которая совершилась у тебя на глазах, и ты хорошенько запомни это, сыночек.
- А зачем? - опять спросил Петр.
- Затем, что это - своеобразное чудо, - ответил пан Янек. - Достаточно