"Николай Алексеевич Некрасов. Очерки литературной жизни " - читать интересную книгу автора

Николай Алексеевич Некрасов

Очерки литературной жизни

Владимир Иванович Хлыстов был молодой человек с независимым состоянием
и писал стихи. Другого никакого занятия у него не было, но он почитал для
себя и это достаточным, потому что надеялся своими стихами произвести
переворот во вселенной и перевоспитать все человечество. В ожидании этого
благодетельного переворота он, когда не творил стихов, ездил в театр, да в
танцкласс к мадам Б., да еще кое-куда, бил баклуши с половины третьего до
четырех на Невском проспекте и кутил с своими приятелями, в твердой
уверенности, что поэт непременно должен кутить.
Кто-то из писателей очень метко охарактеризовал известный разряд
петербургской пишущей братии названием "тли".
Господин Хлыстов, не во гнев ему будь сказано, именно принадлежал к
этой "тле". Что касается до его приятелей, то они также были, по значению,
не более как подобная Владимиру Иванычу тля...
"Тля, тля и тля!" Вы морщитесь... Вам кажется странным, неуместным, что
я, желая сделать "очерки литературной жизни", заговорил с вами о тле... Вы
скажете: да неужели у нас в литературе нет ничего, кроме тли? Сохрани меня
бог утверждать такую нелепость!.. Нет, милостивые государи, я очень хорошо
знаю, что в Петербурге есть литераторы, которых одно имя внушает уважение,
есть журналисты, которых физиономии заключают в себе нечто "внушающее" и
свидетельствующее об их неутомимом трудолюбии, есть заслуженные
двадцатилетние любимцы публики, есть... но не перечтешь всех, какие в
петербургской литературе попадаются тузы... Но тузы у всякого на глазах; их
действиями литературными и нелитературными, их жизнью, даже частного жизнью
во всех ее мелочах, интересуются, и укажите мне хоть одну петербургскую
знаменитость, которой история не была бы известна публике как пять
пальцев?.. Если и удавалось кому в течение нескольких лет с успехом окружить
себя интересующим мраком таинственности, зато, когда наконец случай хоть
немножко приподнимал завесу,- все тотчас выводилось наружу с удивительною
поспешностью, и о добродетелях такого "субъекта", долго таившихся под
спудом, начинал трубить весь город. А тля? Кто ею интересуется? Кто,
бесстрашный, решится спуститься туда, где настоящее ее местопребывание, чтоб
выследить ее жизнь, нравы, обычаи? А это нелегко. Я даже думаю, что окажу
вам услугу, раскрыв перед вами некоторые явления в мире этой "тли", те
явления, которые не были еще раскрыты.
Люди, с которыми я хочу теперь знакомить вас,- все люди великие. Каждый
из них имеет своих поклонников и в большем или меньшем количестве
обер-офицерских семейств, куда по воскресеньям ходит обедать, слывет гением.
Люди эти, следовательно, не так ничтожны, как думают. Петербургский чиновник
не любит и ни о чем не имеет времени думать, что выходит из круга его
занятий. Однако ж он иногда чувствует потребность иметь о том или другом
предмете какое-нибудь мнение. Что бы стал делать он при таком положении дел,
если б раз в неделю не посещал его "сочинитель", который все знает, у
которого все можно спросить?.. Поймите же великое значение для Петербурга
презираемой вами тли. Их мнения принимаются на слово и повторяются сотнями
почтенных и благонамеренных людей; они, следовательно, дают направление
массе, они устанавливают тот голос, который называют гласом публики. Каков