"Д.Л.Нельсон. Турецкий горошек" - читать интересную книгу автора

на полуострове Кейп-Код во времена Гражданской войны. Я была в восторге от
игры света и уже представляла, как хорошо будет смотреться эта ваза перед
зеркалом в холле с моими розами, которые были почти такого цвета, как ваза.
Я любила расставлять букеты перед зеркалами - тогда кажется, что цветов в
два раза больше. Это была идея Дэвида. Конечно, я начала находить у него
много недостатков, особенно со временем, но все-таки нужно отдать должное и
его достоинствам, когда он того в самом деле заслуживает.
Однако мне так и не удалось увидеть, как смотрятся мои розы в этой
вазе, поскольку Дэвид разбил ее, войдя в дом. Вдребезги. Он сказал, что это
вышло случайно. Я оставила сомнения при себе. Слишком часто подобные
случайности происходили с не понравившимися ему вещами.
В нашем доме было четыре спальни, три из них предназначались для детей,
но их нам так и не удалось зачать. После семи лет семейной жизни мои
биологические часы закрутились со страшной силой. Невозможно было пройти
мимо детской коляски, чтобы не заглянуть в нее. Между занятиями я бродила по
детским магазинам, присматривая одежду для малышей.
Я чуть не плакала, когда мой организм выдавал менструации. Я грешила на
Бога, убежденная, что Он наказывает меня за добросовестный прием
противозачаточных таблеток во время работы над диссертацией.
"Эй, Господи! Я передумала", - кричала я про себя.
Бог не обращал внимания на мои новые мольбы. Сексуальная жизнь, обычно
регулируемая физической активностью и деловыми поездками Дэвида, стала неким
расчетливым маневром, не имеющим никакого отношения к любви. Я
договаривалась на работе о подменах и летела к нему в любой момент,
совпадающий с нужной стадией развития моей яйцеклетки.
В конце концов я прошла все проверки, и доктор сказал, что у меня менее
пятнадцати процентов шансов забеременеть. Дэвид никогда не проходил
проверок. Когда я пришла домой с результатами, он успокаивал меня, пока я не
перестала рыдать. Помню, как он ласково поглаживал меня по голове,
приговаривая:
- Все в порядке, успокойся. Ведь нам с тобой хорошо и вдвоем.

В тот раз ключи от его машины лежали на кухонном столе. Черт. Я
оставила свою машину на дороге, не заглянув в гараж.
- Привет, - крикнула я. Стеклянная раздвижная дверь кухни выходила в
оранжерею. Мой голос отразился от этого стекла. Мельком глянув вокруг, я
заметила грязные тарелки - по крайней мере от двух приемов пищи. Наша
домработница убирает в доме с понедельника по пятницу. Когда я уходила в
субботу утром, кухня была безупречно чиста.
- Где, черт возьми, ты была? - Дэвид врывается в комнату. На нем
красный фланелевый банный халат - его мы купили во время нашей последней
поездки по Мэну, - хотя больше он любит шелковый. Дэвид выглядит ужасно,
зарос как минимум двухдневной щетиной. Обычно он выскабливает щеки до
блеска.
- А что ты здесь делаешь?
- Грипп. - Мой муж жуткий пациент. Во время последней простуды он
постоянно стонал:
- Я надеюсь, тебе никогда не придется страдать так, как страдаю я.
Однажды он обжегся ядоносным сумахом и уверял меня, что заболел
проказой. В ту пятницу он вернулся из Африки, но мы все же уехали на