"Александр Немировский. Я - легионер (Рассказы)" - читать интересную книгу автора

Его кормили впроголодь углями или жалкими щепками, а ему для насыщения мало
Терцинских лесов.[3] Оно может поглотить весь мир.
Огонь не только могуч. Он хитер. Кто его осудит за это?! Что остается
делать тем, кого хитростью и обманом заставляют работать на других! Выпал из
очага крошечный уголек и притаился под золою. Не заметил его хозяин и ушел.
Стали тлеть половицы. Занялись стены. И вот уже весь дом объят огнем!
Вот с такого уголька все началось у нас в Энне. Только пожар охватил не
пастушью хижину, не деревню, не город, а огромный остров - Сицилию. И длился
он не час, не день, даже не год, а целых шесть лет. Чтобы потушить его,
понадобились усилия десятков тысяч римских легионеров, но, угаснув в одном
месте, пламя вспыхивало в другом, в третьем, четвертом - в Греции, в
Испании, в самом Риме.
Тогда я был рабом Антигена и обучал грамоте его детей. Как учителю, мне
жилось лучше, чем многим, да и Антиген, право, был не худшим из господ. У
меня была своя каморка. Днем я мог выходить за ворота усадьбы. Близость к
детям избавляла меня от унизительных наказаний. Впрочем, мой господин
прибегал к ним вообще редко, предпочитая отсылать строптивых рабов на
мельницу. В доме нашем не было палача.
Антиген хотел казаться человеком передовым, образованным. Тщеславие
заставило его украсить перистиль бюстами философов, хотя я не видел, чтобы
он что-нибудь читал, кроме счетов и расписок. В угоду моде он купил
флейтисток и декламаторов. Прослышав, что в Сиракузах у кого-то есть
фокусник, Антиген решил не ударить лицом в грязь и завести фокусника у себя
в доме.
Так появился Эвн, сириец лет тридцати. У него было длинное вытянутое
лицо с узким, как бы надрубленным посредине носом, высокий лоб, густые
седеющие брови. Более всего поражали его глаза, обладавшие какой-то
притягательной силой.
Рабы, как я заметил, любят рассказывать о себе. Может быть, мысленно
возвращаясь к прошлому, они черпают в нем силы для перенесения неволи.
Достаточно недели, чтобы узнать о новом невольнике все - откуда он родом,
кто его родители, женат ли он, как попал в рабство. Эвн долго оставался для
всех нас загадкой. Он был молчалив. "Наверное, скрытность свойственна самой
его профессии", - думал я.
За день до представления весь дом был поднят на ноги. Всюду что-то
мыли, скребли, чистили. Нам, рабам, приказали надеть чистое платье. Можно
было подумать, что Антиген хотел блеснуть не только искусством своего раба,
но стремился показать гостям, как всем хорошо и весело жилось в его доме.
Я не ошибусь, если скажу, что делалось это в пику Дамофилу, давнишнему
недругу Антигена. Их соперничество началось в те годы, когда они оба еще
были молоды и давали деньги в рост. Антиген снизил сумму процента и все
нуждавшиеся в займе бросились к нему. Дамофил закрыл меняльную контору и
скопил земли в окрестностях Энны. Антиген последовал его примеру и совершил
то же превращение - сделался землевладельцем. Занятие это считалось более
почетным, ибо Дионис и другие боги покровительствовали тем, кто обрабатывал
землю, но ни одно божество не брало под свою защиту ростовщика.
Соперничество между Антигеном и Дамофилом продолжалось. Стоило одному
прославиться чем-нибудь, как в соревнование вступал другой. На ипподроме в
Сиракузах их кони состязались в быстроте бега. Каждый стремился затмить
другого роскошью дома и затратами на общественные нужды.