"Владимир Немцов. Последний полустанок" - читать интересную книгу автора

сердиться и нетерпеливо постукивать разрезальным ножом по столу, -
поторопитесь, мол, товарищи, вас ждут. Но директор, склонив голову в
черной атласной шапочке, какие обычно носят академики и профессора, не
обращая внимания на вошедших, что-то писал.
Наконец, услышав осторожный кашель, встал, поправил тонкий кавказский
поясок на защитной гимнастерке и, щурясь от яркого света настольной лампы,
тщетно пытался разобрать, кто там его беспокоит.
- Чем могу служить?
- Товарищ Медоваров? - удивленно и вместе с тем разочарованно протянул
Багрецов.
- По какому делу?
Но Багрецов еще не оправился от изумления. Меньше всего он ожидал этой
встречи. В свое время ему много пришлось претерпеть из-за товарища
Медоварова, который, будучи тогда помощником начальника одной из
экспедиций профессора Набатникова, чинил всякие препятствия, чтобы
конструктор маленькой радиостанции Багрецов никак по смог доказать свою
правоту и занять скромное место радиста экспедиции.
Анатолий Анатольевич Медоваров, или, как его все добродушно звали, Толь
Толич, вышел из-за стола и, поигрывая концом ремешка, остановился перед
Багрецовым.
- Привет, золотко. Опять какую-нибудь халтурку привезли? Но ведь мы
игрушками, вроде вашей карманной радиостанции, не занимаемся. Обратитесь к
профессору Набатникову.
Если бы не предупреждающий толчок Бабкина, Багрецов вспылил бы
обязательно.
- Простите, Анатолий Анатольевич, - поправляя галстук, сдержанно
напомнил Вадим, - мы спрашиваем не профессора Набатникова, а директора
НИИАП.
- Директор переводится в Москву. А новый пока не назначен.
- Кто же исполняет его обязанности?
- С вашего разрешения, - я. Устраивает?
- Вряд ли вас интересует мое личное мнение, - вздохнув, сказал
Багрецов. Он вытащил из бокового кармана командировочное удостоверение и
протянул его Медоварову: - Пожалуйста.
Медоваров взял бумажку двумя пальцами, взял вторую у Бабкина и сел за
стол.
Весь облик этого человека - и ласковая улыбочка под маленькими усиками,
похожими на две чернильные кляксы, и гимнастерка с пузырящимися рукавами,
и маленькие сапожки гармошкой, и постоянная привычка играть концом пояска
- все это было уже знакомо и глубоко антипатично Багрецову. Но больше
всего его раздражала академическая ермолка на бритой голове Толь Толича.
Чужая, маскарадная. И кресло чужое, и кабинет. Даже временно нельзя
посадить сюда Медоварова.
Будем снисходительны к молодому инженеру. Он не мог объективно
относиться к человеку, который чуть было не погубил его изобретение. Но
разве Багрецову судить, соответствует ли товарищ Медоваров занимаемой
должности начальника отдела летных испытаний НИИАП? И кто виноват, что все
бывшие руководители этого института оказались людьми чрезвычайно занятыми,
писали научные труды, защищали диссертации; читали лекции и находились в
длительных командировках в Москве? Кто виноват, что главный инженер НИИАП