"Владимир Иванович Немцов. Счастливая звезда (Альтаир)" - читать интересную книгу автора

голосе его она почувствовала скрытую усмешку.
Смутившись, Надя опустила голову. Уголком глаза посматривала на
Пичуева, но в темноте видела лишь бегающие фигурки, отражающиеся в стеклах
его очков. В них, как на маленьких экранах, все было видно абсолютно четко.
Сейчас динамовцы пробьют угловой удар.
Нет, это уже слишком! Где она находится, в конце концов? На стадионе
или в лаборатории?
- Попросим показать трибуны. Там еще более разнообразны красочные пятна.

Вячеслав Акимович понимающе улыбнулся. Милая наивность!
Вот уже два года работает у него в лаборатории Надя Колокольчикова. Она
отлично окончила техникум связи, а дальше могла учиться лишь заочно - надо
было зарабатывать, помогать матери. Послали Надю не куда-нибудь, а в
научно-исследовательский институт. От новой лаборантки немногое
требовалось. Провести стандартные измерения, снять характеристики ламп,
собрать из деталей нехитрую схему. Это умели делать все лаборанты.
Однако Надя считалась не только умеющей, но и весьма способной
лаборанткой, а некоторые инженеры утверждали, что она просто талантлива.
С этим не вполне соглашался Пичуев. А кроме того, ему многое не
нравилось в характере Колокольчиковой. Уж очень она была похожа на многих
до странности несерьезных студенток, щебетуний и хохотушек, которых часто
приходилось видеть в коридорах радиоинститута, где он читал курс
электронных приборов.
Маленькая, с курчавыми волосами медного оттенка, Надя чем-то напоминала
мальчишку и в то же время была грациозно-женственной, с чуть приподнятым,
задорным носиком и живыми глазами. Они то щурились, превращаясь в две
тонкие черточки, то делались огромными, выражая тем самым либо веселость,
либо изумление. По мнению Вячеслава Акимовича, только эти два состояния
были характерны для его лаборантки. Она и работала всегда с улыбкой. Меняя
лампы или проверяя новый кинескоп, она вдруг смешно морщила нос,
принюхиваясь к запаху перегревшегося от нагрузки сопротивления. Но вот
встретилось что-то удивительное, не так ведет себя аппарат. Надя округляла
глаза, изумленно глядя на прыгающую стрелку прибора. Проходили минуты,
иногда часы, и тонкий, журчащий смех врывался в строгую тишину
лаборатории. Надя не могла сдержать радости:
наконец-то она выяснила загадку вздрагивающей стрелки! Как же она
раньше не догадалась!
Вот и сейчас Надя залилась торжествующим смехом. Экран как бы
просветлел. Сквозь грязную, мутную пелену просочились яркие, будто омытые
дождем краски.
Вероятно, в телекамере на стадионе действительно что-то случилось с
красным цветом. Теперь он появился на экране, заиграл свежо, радостно.
Казалось, что только в эту минуту спартаковцы надели свои красные майки
и, разбежавшись по полю, начали игру.
Выглянуло солнце. Его тонкий луч проник в лабораторию сквозь щель между
бархатными шторами и весело заплясал на экране.
Вячеслав Акимович поплотнее задернул окно. Луч исчез, и поле засияло
еще ярче. Крайний нападающий вел впереди себя мяч. Он оглядывался на
противников, и по его розово-загорелому лицу скользили капельки пота.
Таких подробностей не увидишь издали, с трибун. Радужный спектр тянулся