"В.И.Немцов. Параллели сходятся " - читать интересную книгу автора

очень талантливыми людьми, с кем посчастливилось встречаться, авторская
персона занимает неправомерно много страниц. Но, во-первых, он мало знал
этих людей, а потому не мог проникнуть в их мысли и чувства, а во-вторых,
вся литература, где действуют герои, созданные воображением автора, и
основана на том, чтобы рассказать о том, как они мыслят и чувствуют. И
герои эти могут быть отнюдь не гениями, а самыми обыкновенными людьми. А
если так, то примиримся на том, что главный герой этой книги -- самый
обыкновенный человек, но жил он в необыкновенное время и прожил интересную
жизнь, хотя и не без ошибок и заблуждений.
Бывает порою, что юноша, выбирающий себе дорогу, пробует сначала одно
занятие, потом другое, разочаровывается и наконец выбирает себе профессию,
к которой его никогда не влекло. У меня был несколько иной характер, и я не
мог идти по одной тропинке, потом перескочить на другую, которая показалась
более заманчивой, наконец, чувствуя, что тут издерёшь весь костюм в
клочья -- слишком много колючек, -- искать тропинку полегче. Нет, я не
бросал начатую тропинку, а шёл одновременно по трём сразу. Не могу
подобрать сравнения, так как логика подсказывает, что тут нужно шесть ног,
а возможно, и больше. Я занимался изобразительным искусством -- живопись,
графика, декорация. Вторым увлечением почти одновременно стала сцена:
декламация, живая газета, в которой я также был автором разных сценок,
фельетонов, частушек. С этим тесно смыкается увлечение поэзией, причём мои
стихи печатались в областной прессе и кое-что даже в Москве. Наконец --
"четвёртая ипостась" -- техника.
Всё это, конечно, было любительщиной (за исключением разве только
техники), но порой приобретало некоторые черты профессионализма, правда,
ещё на невысоком уровне.
К счастью, весь мой архив -- стихи, напечатанные в газетах и журналах,
карикатуры, помещённые в тульской комсомольской газете "Молодой коммунар",
фотографии, относящиеся к периоду моего увлечения сценой, и прочие
свидетельства настойчивых поисков "самого себя" -- сгорел во время войны.
Проектируя эту книгу, я на опыте экспериментатора и конструктора
убедился, что без справочного материала не обойтись, а потому с ужасом
подумал, что вдруг придётся пойти в Ленинскую библиотеку и там порыться в
старых комплектах газет и журналов, где, возможно, найдутся первые
стихотворные "опусы" и карикатуры тоже с моими рифмованными подписями.
Такой встречи я всячески старался избежать.
Но о литературе, как о моей последней прогрессии, мы потом поговорим, а
сейчас хочу рассказать о более раннем увлечении изобразительным искусством.
Для откровенного признания в своей "преступной страсти" вполне уместен
подзаголовок: "Я БЫЛ АБСТРАКЦИОНИСТОМ".
Да, да, каюсь, дорогой читатель! Признаюсь всенародно, и не прошу
снисхождения, хотя есть смягчающие вину обстоятельства. А именно -- вступил
я на эту "преступную" стезю примерно в пятнадцать лет и приводов в милицию
не имел. Да, собственно говоря, по мнению юристов, состава преступления тут
не было, ибо мои творения не получили широкого распространения, о них не
писали монографий, и репродукции моих картин не издавались массовым
тиражом. И если мне не изменяет память, то ни в Третьяковской галерее, ни в
Эрмитаже эти картины не экспонировались.
Но шутки -- в сторону. Не только абстракционисты не экспонировались, но
и в более поздние времена, когда были закрыты первый и второй музеи новой