"Збигнев Ненацкий. Я - Даго (Dagome Iudex #1)" - читать интересную книгу автора

уста их встретились. Сын Бозы пальцами отгибал ее нижнюю губу и целовал
внутреннюю ее поверхность, осторожно хватал зубами, всовывал ей в рот язык
и водил им по шершавому небу, впитывая в себя дыхание Зелы, сладко пахнущее
сытным медом. Иногда языки их встречались и будто две змеи пытались
сплестись, соединиться, слипнуться вместе. В это же время рука Зелы
спускалась к бедрам и все быстрее и быстрее потирала выглянувший язычок, и
в самом конце слыхал он нарастающий в ее горле крик, глазные яблоки у нее
выворачивались, и мальчик отрывал свои уста от ее, пугаясь, что задохнется
она от этого крика и невозможности дышать. А уже через миг Зелы лежала
совершенно недвижная, тихая и неспособная издать какой-либо звук, лишь
время от времени по телу ее пробегала дрожь.
Но долго она не отдыхала, потому что сразу же переходила к уроку по
знакомству с мужским телом, указывая на ту большую важность, которую, на
этом языке, будут иметь хорошо развитые мышцы живота, бедер и рук, чтобы
иметь возможность обнимать женщину. Кончиками пальцев касалась она к
внутренней поверхности его ладоней, и тогда, подобно как и она сама, когда
мальчик касался ее, у него возникала дрожь наслаждения. Так доказывала она
ему, что даже вроде бы бесчувственная мужская ладонь, сотворенная, якобы,
лишь затем, чтобы хватать древко копья, натягивать тетиву лука, бить
противника и носить тяжести - тоже может быть инструментом наслаждения и
сама может дарить наслаждение. Липкими губами блуждала она по его лицу,
векам, шее, соскам и животу. Но Зелы избегала медленно набухающего и
твердеющего члена, утверждая, что тот пока еще молодой и незрелый. Пальцами
и языком поглаживала она мешочек с яичками, соединения в бедрах и даже
коленках, и каждое такое прикосновение будило в теле мальчика приятный зуд.
При этих ласках лицо Зелы вновь алело от возбуждения, и, продолжая потирать
свой высовывающийся из щелки язычок, она приказывала ему касаться дырочки
меж ее ягодиц. А потом, измученная любовью, позволяла ему засыпать с кистью
руки, сунутой в ее горячее, липкое влагалище, что, как объясняла она,
должно было стать для него и для нее знаком полнейшего соединения.
"Это был любовный язык тела, - говорила потом она, - только тело
разговаривает и в момент страха, лжи и любого чувства, в том числе и
скрываемой враждебности." По ее науке выходило, что любое движение руки,
ноги, наклон туловища, поворот головы, взгляд - тот или иной из под
прищуренных век, прямой или искоса, означали каждый раз разное. "Люди
позабыли язык тела, только тело не забыло своего языка, - объясняла Зелы. -
Они не ведают, что тело выдает их самые сокровенные мысли. Уста их могут
говорить совершенно иное, но язык тела выдаст тебе всю правду. Доверяй
языку тела, а не тому, что говорят уста."
Вот рот и губы. Зелы уверяла, что если человек, хотя бы и тысячами
клятв обещающий любовь, дружбу и доверие, крепко сжимает губы - на самом
деле скрывает в себе глубоко затаенную злость, ненависть или враждебность.
Женщина может говорить "ненавижу", но если губы ее расходятся, слегка
открывая зубы - на самом деле она чувствует нечто иное, она желает и
жаждет. И у мужчины слегка приоткрытые губы могут свидетельствовать о
любовном желании, но и о жадности, скупости, стремлении к обладанию. Даже
если стократно уста будут говорить о счастье и радости, смеяться -
спадающие книзу уголки рта выдадут печаль, отчаяние, горе.
Ладони и руки. Они всегда бессознательно говорят правду, которую
отрицают уста. Пальцы рук лежат спокойно на коленях или же сплетаются будто