"Збигнев Ненацки. Раз в год в Скиролавках (Том 1)" - читать интересную книгу автора

вышел на террасу и не выстрелил в них два раза из своей английской
двустволки. Ни одной вороны он не убил, они, вспугнутые, только перелетели к
школе, а потом ближе к магазину и рыбацким сараям, где нашли пропитание
выброшенные на лед рыбьи потроха. Вечером они исчезли, а утром их видели в
четырнадцати километрах дальше, на полях возле городка Барты. В Скиролавках
осталась только пара старых ворон, у которых было гнездо на краю леса, на
высокой, до самого неба, сосне. И летом, и зимой они кружили высоко над
крышами домов, пронзительно перекликаясь и высматривая падаль. Но к этим
двум птицам люди уже привыкли, потому что они жили на той сосне с
незапамятных времен.
Вместе с воронами в деревеньку прилетели новые печали. Плотник Севрук
вдруг объявил перед магазином, что принял окончательное и бесповоротное
решение: утопиться, потому что он не в силах вынести тяжести долгов, которые
на нем висят и время от времени появляются на глаза в образе судебного
исполнителя. Когда и где он совершит задуманное, плотник Севрук еще не
сообщил, потому что сам не знал, но наверняка это должно было произойти -
может, завтра или послезавтра, если завтра или послезавтра ему снова
пообещали появление исполнителя. Доброжелательные люди советовали Севруку,
что лучше выбрать смерть через повешение, потому что лед на озере был уже
толщиной в мужскую ладонь, но плотник Севрук стоял на своем и наконец
заявил, что, раз уж он имеет троих подрастающих сыновей, то они могут для
него сделать хотя бы такую малость, как прорубить лед в том месте, где он
будет топиться. Этот вопрос обсуждался долго и подробно, а поскольку у
Севрука, ясное дело, не было при себе ни гроша, собеседники и советчики
часто бегали в магазин за дешевым вином. Поэтому, хоть совещание началось в
двенадцать дня, в три плотник Севрук вернулся домой совершенно пьяным.
В это самое время в деревне появился инструктор сельскохозяйственного
отдела, молодой человек по фамилии Ружичка, и первым делом навестил
хозяйство Кондека, а потом Шульца, Слодовика и Крыщака. Днем раньше Ружичку
вызвал к себе начальник гминного управления в Трумейках, магистр, инженер
Станислав Гвязда, тридцати трех лет, хилого телосложения, но, как утверждали
в воеводстве, большого политического ума.
- В марте, а самое позднее - в апреле, - сказал Ружичке начальник, -
пройдут выборы солтысов. (Старост. - Прим. пер.) В Скиролавках двенадцать
лет солтысом Ионаш Вонтрух, который, как известно, верит, что земле правит
Сатана. Считаю это ошибкой, которую я унаследовал от своих предшественников.
Не будет в моей гмине солтысом такой человек. Я слышал, что его кандидатуру
собирается поддерживать доктор Неглович, но знаю и то, что в Скиролавках
есть много таких, которые недовольны правлением Вонтруха. Поезжайте в
Скиролавки, коллега Ружичка, и поговорите с людьми, пусть они назовут
другого кандидата.
Начальник Гвязда говорил так, потому что не любил доктора. Дошли до
него в свое время слухи, что его жена, Ядвига Гвязда, вместо того, чтобы
навещать своих родителей, будто бы к доктору в Скиролавки на ночь, а часто
на ночь и день и еще на одну ночь ездила и будто бы там по своей привычке
высоко толстые ляжки задирала. Но не это задевало начальника. Как каждый
замухрышка, он котел женщину большую, широкую, такую себе и взял, и завел с
ней двоих детей, сына и крупную дочку. Эта Ядвига была огромного роста и
мощного телосложения, головы на две выше начальника. Когда-то он любил
полеживать между ее задранными ляжками, как в колыбельке, таким манером она