"Жерар де Нерваль. История о царице утра и о Сулеймане, повелителе духов" - читать интересную книгу автора

мастеру, что возводит памятник вашей славы. Идут века, и судьба человеческая
не стоит на месте по воле Создателя. Разве не повелевает Он нам искать все
более полного воплощения Его творений? Неужели мы должны вечно повторять
застывшие в холодной неподвижности статуи египтян, наполовину погруженные в
гранитные саркофаги, составляющие с ними одно целое, неужели гений должен
быть рабом, закованным в камень? О великий царь, преклонение перед рутиной
не опаснее ли отрицания канонов?
Задетый возражением, но покоренный пленительной улыбкой царицы,
Сулайман не мешал ей более расточать хвалы художнику, которым он сам в душе
восхищался, хоть и не без некоторой досады; а тот, обычно равнодушный к
лести, внимал ее речам с каким-то новым для себя восторгом.
Трое великих вышли между тем во внешний перистиль храма. Храм стоял на
четырехугольном возвышении, откуда открывался вид на поля и холмы. Несметная
толпа заполонила все окрестности города, построенного Даудом*. Чтобы увидеть
вблизи или хотя бы издали царицу Савы, весь народ устремился к дворцу и
храму; каменщики покинули карьеры, плотники спешили с дальних лесных
складов, рудокопы поднялись наверх из забоев. Крылатая молва пронеслась по
окрестным землям, всполошила весь этот трудовой люд и привела толпы народу к
месту строительства.
______________
* Давидом.

Все смешались здесь - мужчины, женщины, дети, солдаты, торговцы,
ремесленники, рабы и достойные горожане; холмы и долины едва вмещали эту
огромную толпу; больше чем на милю вокруг изумленный взор царицы видел
бесконечную мозаику людских голов, возвышавшихся друг над другом рядами,
словно в гигантском амфитеатре, до самых вершин на горизонте. Несколько
легких облачков временами набегали на солнце, заливавшее землю, и бросали
легкие тени на это живое море.
- Подданных у вас, - сказала царица Балкида, - больше, чем песчинок на
морском берегу.
- Весь народ моей страны сбежался, чтобы посмотреть на вас, но меня
удивляет, почему весь мир сегодня не осаждает стены Иерусалима. Из-за вас
опустели поля, обезлюдел город, и даже неутомимые строители мастера
Адонирама...
- Действительно! - перебила его царица Савская, которая все искала
способ воздать должное зодчему. - Такие строители как у Адонирама, в другом
месте сами были бы достойны зваться мастерами. Это солдаты воинства
художников... Мастер Адонирам, мы желаем произвести смотр вашей армии и
выразить наше восхищение вашим строителям, равно как и вам в их присутствии.
Мудрый Сулайман, услышав эти слова, в изумлении воздел обе руки над
головой.
- Но как, - воскликнул он, - созвать всех строителей храма, которые
рассеялись в праздничной сутолоке, разбрелись по холмам, затерялись в толпе?
Их слишком много, и, как ни старайся, невозможно в несколько часов собрать
вместе столько людей со всех концов земли, говорящих на всех языках от
гималайского санскрита до малопонятных гортанных наречий дикой Ливии.
- Пусть вас это не тревожит, государь, - просто сказал Адонирам. - Нет
ничего невозможного в просьбе царицы, и мне хватит нескольких минут.
С этими словами Адонирам, встав, как на пьедестал, на лежавшую рядом