"Михаил Нестеров. Месть и закон " - читать интересную книгу автора

недуг - были такие иллюзии. Однако Илья все чаще заставлял меня
задумываться над тем, что однажды болезнь отступит; она оставит его
внешность прежней, но мысли его станут ясные.
Илья любил новые вещи. А еще, я не знаю, как сказать, любил
обновление, что ли. Радовался новой зубной щетке, подолгу держал на
коленях, рассматривая, новые брюки или рубашку, поглаживал непослушными
пальцами, словно исполнял одному только ему ведомый ритуал. У нас была
рижская стенка, в прошлом году я продала ее и купила новую. Илья целую
неделю не выходил из дома, распределяя вещи по шкафам и ящикам. Ему
помогала Света. Я помню, она расставляла книги на полках. А когда она ушла,
Илья снял их и расставил по-своему, сообразно своему представлению. Если
девочка подбирала книги по размеру и корешкам, то Илья мог разделить
собрание сочинений какого-нибудь автора, вставив между томами книгу другого
писателя. Да, у него был свой порядок, свое представление, и получилось
даже красиво, необычно. Я назвала бы это - авангардом...
Валентина подвела Сергея к книжному шкафу.
На верхней полке вперемежку с художественной литературой находились
юридические тома: законы, указы, юридические справочники. Двухтомник
"Сказки народов России" был разделен Уголовным кодексом Российской
Федерации и далеко выступающей вперед книгой о лесных лекарственных
растениях.
Действительно, трудно представить, чем руководствовался больной
паренек, расставляя книги. Но у него, несомненно, была своя логика, понять
которую невозможно. Сергея посетила мысль: а если бы на полку с книгами
взглянул человек с болезнью Дауна, смог бы он разобраться в этом?
На средней полке в ряд стояли тонкие книги с толстыми корками. Сергей,
взглядом спросив у хозяйки: "Можно?", открыл шкаф и вынул одну книгу.
Текст в ней был набран крупным шрифтом, на каждой странице красочные
картинки, в основном персонажи из сказок. Сергей вытянул книгу наугад, но
она оказалась именно той, где было нарушено шитье и виднелся каптал из-за
вырванной страницы.
Сергей поставил книгу на место. Валентина, наблюдавшая за ним,
пояснила:
- Эту страницу вырвал Илья. Как-то Света Михайлова помимо воли обидела
Илью, обозвав неуклюжим медведем. По-моему, в то время они играли во дворе,
и от неловкого движения Ильи сломалась постройка из песка. У Ильи была
прекрасная память, он пришел домой, достал эту книгу и вырвал страницу.
На ней был нарисован медведь, влезающий в теремок, и зверушки, которые
в ужасе разбегаются в разные стороны.
- Он плакал? - неожиданно для самого себя спросил Сергей.
Ширяева отрицательно покачала головой, казалось, ничуть не удивившись
вопросу. Несмотря на хмель в голове, отметила еще одну странность в лице
гостя: анфас не вязался с его профилем. Глядя на его выступающий подбородок
и орлиный нос сбоку, невозможно было представить, что лицо у него круглое.
При повороте головы оно словно трансформировалось, вызывая неприятное
ощущение, переносица будто проваливалась, а подбородок становился
безвольным.
- Нет... - ответила она. - Илья вообще редко плакал. Младшие
относились к нему хорошо, но доставалось от сверстников. Те были более чем
жестоки.