"Йозеф Несвадба. По следам снежного человека (Сборник "Чешская фантастика")" - читать интересную книгу автора

морали, и я не могу говорить о вопросах пола так же, как о зубах. Кроме
того, она страшно оскорбила меня. Так, значит, все-таки дело в охотнике.
Влюбилась в обезьяну. Сошлась со зверем.
Возможно ли это? Как могла это сделать женщина, получившая образование
в нашем высшем учебном заведении, с детства поступавшая разумно, женщина,
умом которой я всегда восхищался? Могу ли я поверить, что настоящие,
разумные люди не мы, а те, кто нас сейчас окружает, что там, внизу, в
долинах живут лишь уродцы с чрезмерно развитым черепом? Возможно ли это?
Нет, Гелена обманывает меня.
- Мы должны уйти отсюда, - сказал я Павлу, который с несчастным видом
слушал весь наш разговор. - Мы должны уйти, и не уговаривай, все равно я
не буду вместе с тобой изучать полиандрию. Я бы уж предпочел изучать
убийства из ревности. Думаю, что в истории человечества для этого найдется
более богатый материал.
Но как расценивать ревность? Разумно ли испытывать ее? Дает ли
что-нибудь это чувство? А может, оно смешно и ненужно?
- Я уезжаю в Англию, - заявил я. - У меня важные дела в Манчестере.
- А Гелена?
- Жена для меня умерла. Она предпочла дикарское существование.
- Завтра уйдешь, - произнес старик; Павел не слышал его голоса.
Меня это еще больше разозлило. Но снаружи уже подымался ветер. Мы
подождали до утра. Полагаю, что и разумные люди именно потому, что они
разумны, могут иногда воспользоваться иррациональными советами.
К сожалению, Павлу не помогли ни советы, ни примитивная веревка,
которую нам дал старик. Сорвавшись в десяти метрах от земли, Павел
ударился головой о колоссальный камень, а оттуда его моментально смыло
бурным высокогорным потоком. Ни один спуск не утомил меня так, как этот,
даже спуск с Грос-Глокнера. Гибель друга глубоко потрясла меня. Едва
спустившись со скалы, я упал на колени и расплакался как ребенок. Ноги у
меня дрожали от страшной усталости, руки были стерты до крови. А может, и
лучше, что князь погиб? - Вряд ли бы он утешился после измены жены. А как
я справлюсь с этим? Я вытер глаза, стал спускаться в долину и лишь на
следующий день добрался до человеческого жилья. Один из наших носильщиков
открыл мне дверь и испуганно вскрикнул, решив, что видит мой дух.



РАЗУМ В ТУПИКЕ

В Лондоне все, конечно, думали, что Гелена погибла на охоте. С
удовольствием выражали мне соболезнование. В наших кругах смерть на охоте
считается чем-то естественным. В этом отношении мы похожи на йети. Я
подкупил всех издателей и путешественников, с помощью своего адвоката
задерживал малейшие упоминания о снежных людях. Мне не хотелось привлекать
к ним внимание. Я откупался от каждого, кто хотел о них писать, нанял двух
бойких журналистов, которые высмеяли и заставили замолчать одного молодого
норвежца, упомянувшего о снежных людях в "Международном географическом
журнале". Над этим юношей смеялись все, и, хотя он путешествовал без
свидетелей, несколько выдающихся специалистов готовы были присягнуть, что
фигуры, которые он видел издали, были всего-навсего фигурами медведей.