"Макс Неттлау. Очерки по истории анархических идей " - читать интересную книгу автора

правительства при суверенитете личности" и "Стоимость, как предел цены..."
(1851), а также "Любовь, брак и развод" (1852). Эти идеи настойчиво
развивались очень упорными пропагандистами и пропагандистками, как Лизандр
Спу-нер, В. Б. Грин, Эзра М. Хейвуд, Мозес и Лилиан Харман. Они достигли
наибольшего распространения, благодаря деятельности Б. Р. Таккера (родился в
1854 г.), автора, переводчика, издателя и редактора "The Radical Review" в
1877 г. и "Liberty" (Бостон, позднее Нью-Йорк, 1881-1907).
Эти идеи в той или иной степени оказали влияние на' движение в пользу
земельной реформы, начиная с сороковых годов и вплоть до выступления Генри
Джорджа, а также на движение в пользу монетной реформы. Они повлияли также
на многие прогрессивные движения в антигосударственном направлении. Однако,
эти идеи совсем не были наполнены социальным содержанием, и хотя они должным
образом отвергли государственный социализм, зато они же одновременно
отвергли и все социальные реформы анархизма (коллективистический и
коммунистический анархизм) и особенно идеи Б. Р. Таккера были направлены к
решительному дискредитированию этих форм анархизма. Это кончилось тем, что
движение анархистов-индивидуалистов было отрезано от общего
социально-революционного движения, а раскол лишил эти идеи возможности
оказывать постоянное и растущее влияние, как раз в настоящее время, когда
каждое антигосударственное движение так необходимо.
Факты свидетельствуют о том, что эти идеи, естественно выраставшие в
пионерскую эпоху Джошуа Уоррена, сто лет назад, искусственно и чисто
отвлеченным путем прививались Таккером и его поколением позднейшей и
современной нам капиталистической Америки. Во время Уоррена на Западе, при
обилии земель и минимуме государственного вмешательства и экономического
давления, люди могли подниматься до среднего уровня экономического
равенства. Они могли бы применять на практике принцип добросовестной
взаимности и взаимной солидарности, если бы они этого действительно хотели.
Но даже и при таких условиях ненасытная жадность немногих или многих
увековечила бы взаимное недоверие. Сознательные люди, ведущие себя честно,
были бы обречены на разочарование и изоляцию, если не на исчезновение. При
всяких иных условиях современной жизни самые элементарные попытки встречали
препятствие со стороны привилегии и монополии, государства и всемогущего
капитала, и взаимность становилась невозможной. Это лишило
индивидуалистический анархизм, проповедовавшийся Таккером, всякой почвы для
действия, закрыло для него всякую социальную среду, где он мог бы
применяться, отняло у него возможность связи с жертвами общественного строя,
для которых свобода соглашения и надежда на взаимность были не более, как
насмешкой.
В Европе Прудон (1809-1865), хорошо знакомый с французским
централизованным государством, на его глазах подавлявшим местную жизнь, и с
социалистическими системами, носившими принудительный и попечительный
характер, в равной степени отрицавшими свободу личности, уже в 1840 г.
отверг и государство, и эти системы ("Что такое собственность?" Париж, 1840)
и стал проповедовать экономическую организацию индивидов и ассоциаций для
применения на практике принципов справедливого обмена и создания, путем
федерации и соглашения, частного экономического общества, которое могло бы
также практически организовать социальные функции государства, в то время,
как не-социальные, принудительные функции современного государства были бы
признаны просто вредными и упразднены путем отнятия у государства