"Кэтрин Нэвилл. Магический круг " - читать интересную книгу автора

прийти? - мучительно размышлял Иосиф. - Еще совсем не время!"
Отбросив рассуждения и сомнения, Иосиф разбудил спящую команду и
приказал ввести в порт Яффы его флагманский корабль - прямо сейчас, в
кромешном ночном мраке.
Его страстно пытались отговорить, несомненно полагая, что хозяин сошел
с ума. А после причаливания в порту Иосиф продемонстрировал еще большее
помешательство. Оставив команду охранять драгоценный груз - неслыханный
поступок для владельца такой крупной торговой флотилии! - он нарушил римский
комендантский час, пронесясь по улицам, заставил слуг подняться и запрячь
лошадей и отправился один в ночную поездку. Синедрион, иудейский совет
старейшин, собирается на рассвете. И он должен успеть на это собрание.
Проезжая по опасным пустынным дорогам в ночном безмолвии, нарушаемом
лишь стуком копыт по камням, горячим дыханием взмыленных лошадей да
стрекотом цикад в близлежащих рощицах, Иосиф вновь углубился в тревожные
размышления, все назойливее звучавшие в его пытливом уме:
"Что же сделал Учитель?"
Когда Иосиф Аримафейский въехал в город, первые рассветные лучи
окрасили розовым светом небо над Масличной горой, подчеркнув силуэты
сплетенных крон древних оливковых деревьев. Колотя кулаками по двери, Иосиф
поднял с постели конюха и поручил ему накормить и почистить лошадей. Затем
он быстрым шагом направился к каменной лестнице и, перескакивая через две
ступени, поднялся по ней в верхний город.
Во влажных предрассветных сумерках он заметил, как трепещет листва
акаций на раннем утреннем ветерке. Каждую весну Иерусалим утопал в
золотистом море их хрупких, отягощенных буйным цветом ветвей. Поднимаясь над
нишами и арочными сводами, акации, казалось, заполняли малейшие пустоты
извилистых городских улиц. Вот и сейчас Иосиф прошел по кривой улочке и,
поднимаясь на холм, вдохнул их густой аромат, словно благовонный ладан из
курильницы, проникающий во все темные уголки спящего города и кружащийся над
водоемами у подножия горы Сион. Акация, священное для иудеев дерево.
- "И пусть они соделают мне святилище, чтобы Я мог жить среди них", -
вслух процитировал Иосиф.
Неожиданно перед ним выросла высокая царственная фигура Никодима, и
Иосиф понял, что уже дошел до знакомых ворот парка, окружавшего дворец
Никодима. Слуга бросился запирать за ним ворота, а Никодим, густые волосы
которого рассыпались по широким плечам, раскрыл объятия своему другу. Иосиф
также сердечно обнял его.
- Еще ребенком, когда я жил в Аримафее, - заметил Иосиф, поглядывая на
море золотистых ветвей, - берега нашей реки сплошь покрывали ситтимовые
деревья - римляне называют их акацией за острые шипы. Именно из этого дерева
Яхве завещал нам построить первую скинию, ограды и жертвенник, святое
святых, даже сам священный ковчег. Кельты и греки тоже почитают его как
священное. У них такое дерево называется "золотая ветвь".
- Друг мой, ты провел слишком много времени среди язычников, - сказал
Никодим, неодобрительно покачав головой. - Даже твой внешний вид сейчас
является едва ли не преступлением в глазах Господа.
Иосиф уныло подумал, что с этим трудно не согласиться. Мускулистый и
загорелый, в короткой тунике и сандалиях с переплетенными ремешками, с
бритым лицом, кожа которого огрубела от палящего солнца и морского ветра, с
волосами, заплетенными на скандинавский манер, он выглядел скорее