"Ким Ньюман. Мертвяки-американы в московском морге (Сб. "Число зверя")" - читать интересную книгу автора

реконструкции на весь скелет. К сожалению, как Распутин предрекал еще при
жизни, большая часть Монаха превратилась в пепел, который разнесло ветром.
Любашевский влетел в кабинет директора с телефонным аппаратом. Шнур
протянулся сквозь лабиринт коридоров Бассейна, словно нить Ариадны.
Звонили из Кремля. Чирков и Любашевский инстинктивно вытянулись в струнку,
пока Козинцев вел задушевную беседу с Генеральным секретарем. То ли
Дудников позвонил кому следовало, то ли Тарханов, которого все держали за
осведомителя, стукнул в КГБ, но Генеральный секретарь оказался в курсе
событий. Он похвалил Козинцева и обещал выделить для морга дополнительные
ресурсы. У Чиркова сложилось впечатление, что Генеральный секретарь
перепутал два проекта! Козинцева хвалили за исследования Валентины.
Директора же обещание выделить дополнительные ресурсы только порадовало:
он мог использовать их для продолжения работы с черепом.
После телефонного разговора директор, естественно, пребывал в
превосходном настроении. Он сообщил черепу, что они на пороге величайшего
открытия, и требовал от Любашевского, чтобы тот услышал едва слышное
звяканье варгана. Григорий Ефимович пытается с ними говорить, уверенно
заявлял Козинцев. Спросил, помнит ли тот, как ел отравленный шоколад.
После того как задвигалась челюсть Распутина, Козинцев прилепил к черепу
глиняные уши. Оставив надежду оживить монаха, он пытался снабдить его
органами чувств. Поскольку мозг Распутина сгнил или сгорел, оставалось
загадкой, чего добивался директор, как, собственно, должны были
функционировать эти органы. А потом доктор Дудников доложил по громкой
связи, что Курорт окружен солдатами, которые закладывают взрывчатку и
собираются взорвать здание. Григорий Ефимович вновь закатил глаза.
Саперы уже устанавливали заряды в вестибюле. В здание они вошли через
черный ход, не столкнувшись с очередью американов, выстроившейся на
лестнице, которая вела к парадной двери. Очередь все удлинялась. Командир
саперов, толстяк с родимым пятном на лице (пятно это придавало ему
сходство со спаниелем), представился майором Андреем Кобулинским. Он
внимательно следил за работой своих подчиненных, гордо заявив, что его
люди сровняют любое здание с землей, затратив минимум взрывчатых веществ.
Кружа по вестибюлю и коридорам, Кобулинский указывал, куда должно
поставить дополнительные заряды. На взгляд Чиркова, майор сам себе
противоречил: его люди буквально обклеили стены семтексом "Вид пластиковой
взрывчатки". Доктор Дудников запротестовал, ссылаясь на Генерального
секретаря, который лично признал, что Курорт проводит важные исследования
по ликвидации вторжения американов, но Кобулинского куда больше
интересовали колонны, которые следовало подорвать, чтобы обрушить
расписанный декадентами потолок. Работая, саперы напевали модную песенку
"Девочки просто хотят поразвлечься", Убедившись, что все заряды
установлены в указанных им местах, майор Кобулинский не отказал себе в
удовольствии прочитать собравшимся короткую лекцию об уже достигнутых и
еще планирующихся успехах проводимой им кампании. На полу расстелили карту
Москвы площадью три квадратных ярда. Тут и там на карте краснели квадраты.
Каждый являл собой целый квартал или отдельный дом, взорванный саперами
Кобулинского. Чирков понял, что майор не успокоится, пока на карте не
останется только один цвет - красный. Тогда, по мнению Кобулинского, и
кризису придет конец. Он заявил, что сделать это следовало еще в самом
начале кризиса, и американов надо только благодарить за то, что