"Фридрих Незнанский. Операция "Фауст" ("Марш Турецкого")" - читать интересную книгу автора

следователем лицо - свидетель.
-Ты, Сашок, как наш участковый зубной врач,- издевается надо мной
Грязнов, - десять минут - зуба нет - следующий! И очередь у тебя как в
районной поликлинике - с полкилометра.
Сам я себе напоминаю заводную игрушку, которой задали программу -
вопрос, ответ, вопрос, ответ, подпишите... Я спешил. Я ждал, что вот сейчас
откроется дверь, войдет еще один свидетель и скажет... Но все говорили одно
и то же, порой даже одинаковыми словами, и не было ни фразы, ни слова, за
которое можно было уцепиться - стоп, вот оно! - снова: вопрос, ответ,
подпишите... Обычная школьница, обычная студентка. Она и на юридический
пошла лишь потому, что не обладала способностями ни к математике, ни к
физике, ни к пению, ни к рисованию. Лишь в одной сфере она была
компетентна - в сфере сексуальных отношений.
- Ничего себе девка, за один год семерым дала, - резюмировал Грязнов.
- "Восьмерым", - уточнил я про себя, раздражаясь.
Вслух же сказал, внимательно изучая угол стола:
- Возьми этих семерых в оперативную разработку. Мне нужно знать о них
все. Не могу же я допрашивать подозреваемых вслепую. И второе, не в службу,
а в дружбу: допроси, пожалуйста, Лагину, мать Ким. Сегодня она должна
прилететь из Якутска. Матери знают о дочерях больше, чем отцы: особенно в
интимных связях. А я еду в прокуратуру.
Закроюсь на ключ, чтобы никакая собака мне не мешала. Мне нужно
просмотреть все, что вы собрали за эти дни, составить донесение генеральному
прокурору и план следствия...
Но ничего этого мне сделать не удалось - в Московской прокуратуре был
большой хипеж. На нашем прокурорском языке это означает, что начальство
проводит очередную внутриведомственную проверку. На этот раз в силки попался
прокурор-криминалист Семен Семенович Моисеев. Кто-то донес Пархоменко, что
Моисеев устроил сабантуй в кабинете криминалистики.
Зампрокурора Москвы Пархоменко дрожал от страха: вдруг наверху узнают о
пьянке, и притянут этот факт к криминальной смерти практикантки. В стране
разгоралась невиданная противоалкогольная кампания. Постановления партии и
правительства требовали наказывать руководителей ведомств, которые допускают
выпивки на рабочих местах.
- Александр Борисович, кто был организатором этой безобразной пьянки во
вторник? - Пархоменко спросил это с таким выражением, как будто речь шла об
организации по крайней мере Большого ограбления поезда.
- Совершенно случайно... Мы...
- Случайно? Тогда я вам назову зачинщика: Семен Семенович Моисеев.
- Ну, что вы, Леонид Васильевич. У товарища Моисеева больна печень.
Он - непьющий.
В таком духе шли, вероятно, "допросы" и других участников нашего
сабантуя. Меня беспокоило одно: спросит ли Пархоменко что-нибудь о Ким. Но я
надеялся, что о моем приключении никому не известно.
- Кроме того, работы у меня по горло. И отвлечение меня от дел,
контролируемых высшими партийными органами, противоречит установкам партии
об укреплении дисциплины, - добавил я, демонстрируя свои достижения в
искусстве демагогии.
Он нервно повел ушами и распрямил лоб от морщин.
- Почему вы меня так не любите, Турецкий? - расстроено спросил шеф.