"Виктор Николаев. А помнишь, майор...("Записки афганца" #2) " - читать интересную книгу автора

Виктор сам нередко был свидетелем этого необъяснимого тайнодействия,
созерцая, что в змее в эти мгновения, как ни в какие другие минуты ее
существования, обреталась сверхсила жизни - ее глаза, широко раздвинутые,
излучали неземной, звездный свет. Никто не мог определить, сколько ей лет.
Специалистов-змееловов в гарнизоне не было, но было точно известно, когда
она здесь обосновалась. Тогда горели армянские дома в расположенной
неподалеку деревне, а в воздухе повис нечистый запах и дурное
предзнаменование. После этого мудрое существо, видимо, жившее доселе где-то
поблизости, тысячелетним наитием определило, что самое безопасное для нее
место - здесь, под плитами взлетно-посадочной полосы русского военного
аэродрома, находящегося недалеко от азербайджанского городка. Сейчас она
мирно дремала, свернувшись кольцами, не подавая видимых признаков жизни.
Довольно крупная, треугольного вида голова была почти спрятана. Можно было
разглядеть только мерцающий микроскопический прищур глаз и нервное частое
подергивание кончика хвоста оттого, что пять или шесть
пятнадцатисантиметровых малышей докучали матери, вредничая в игре с ее
шевелящимся кончиком. Дети есть дети. Гюрза, не мигая и не шевелясь, следила
за Виктором и его другом. Чутье подсказывало ей - ни ее, ни детей они не
тронут. Наконец, "ниточки-недельки" так разошлись, что мать в сердцах
треснула их хвостом, как метлой, от чего те клубочками закатились в щель
плиты.
После этого гюрза, еще более сократившись, сложилась в кольцо и закрыла
глаза.
- Не будем бабе мешать, дадим ей отдохнуть от всех. Пошли.
Люди, тихо ступая, исчезли.
Виктор нередко приходил сюда посмотреть на это небезопасное существо,
но ни разу не мог объяснить себе, почему после нескольких минут визита он
успокаивался от нервной суеты человеческого дня. Сегодня он был взвинчен,
как никогда.

Гарнизонное собрание

У него, ответственного офицера по гарнизону, в тот предпраздничный
авиационный августовский день оставалось еще несколько часов, чтобы
подготовить обстоятельный доклад вышестоящему политотделу армии о выполнении
его директивы. Уже сутки он нервничал по поводу требования "сверху", не
имеющего ни на первый, ни на пятый взгляд никакой логики. По их велению, с
сего дня в гарнизонах на видном месте должен был висеть плакат с тремя
разделами, звучащими так: "Они перестроились", "Они на пути к перестройке",
"Они не перестраиваются"...
Проведя не один час в курилке с народом, три месяца назад вышедшем
вместе с ним из Афгана, Виктор отчаянно просил литературной, философской и
любой другой помощи для выполнения, мягко говоря, необычного кремлевского
указания. Народ, слушая его и говоря совершенно о другом, откровенно
попросил:
- Слушай, отстань, а, по-хорошему...
Виктор попытался сам вставить в эти три столбца соответствующие
фамилии, исходя из личных наблюдений. В итоге получалось, что любой офицер
части имел полное право разместиться сразу в трех вертикалях. Потому как при
ближайшем рассмотрении служебной характеристики каждого из однополчан, те