"Виктор Николаев. А помнишь, майор...("Записки афганца" #2) " - читать интересную книгу автора

переживают и плачут о тебе дома, то пули чаще летят мимо, и что пуля-дура
нередко возвращает к уму. Славкин зам, старший лейтенант Геша Волков освежил
задымленную комнату острым воспоминанием из лейтенантского прошлого. Как-то
на день милиции народ, недолго собираясь, дружной стайкой укатил на рыбалку.
Прямо с построения, не заходя домой. Иначе бы весь процесс отдыха был
сорван. Закинули "смысл дня" для охлаждения в горный ручей, раскинули
плащ-палатку, разложили выпрошенные с продсклада аварийные консервы.
Моментально наловили из плодовитого, быстрого и глубокого горного ручья
десяток хариусов. Геша был главным уховаром, ввиду большей трезвости.
Известное всем блюдо - тройную уху он варил по своему тайному рецепту. Сам
процесс шел странным образом. Вода закипала, Геша ее сливал. Заливал новую.
Закипевшую воду сливал вновь. И так три раза. Когда до коллектива дошла
суть, они, не скрывая своего мнения о кашеваре, без особой церемонии и
вежливости турнули Гешу от костра с конкретной словесной мужской оценкой его
"трудов". Но самое большое потрясение было у воды. Ручей, шумя о чем-то
своем, вековом, стырил весь смысл отдыха. Завершением стал полный
продовольственный крах - презлющие, оцепеневшие и махом протрезвевшие мужики
с минуту таращились, как их выклянченный продзапас, отталкивая друг друга
мордами, оперативно приканчивали два грязных и лохматых кабана.
Офицерское походное застолье завершилось песней с честным признанием
женам: "Не такой уж горький я пропойца, чтоб тебя не видя умереть..."
Китайский мужик своей бабе так не споет.

Бакинский "Крым-22"

В Баку, как в начальной точке раскручивания закавказской спирали,
смешалось все. Все разом в одночасье потеряло смысл жизни. Устойчивое и
незыблемое доселе житие, подаренное в семнадцатом, разом осклизло, оползло,
как домик из песка на каспийском берегу. Сутки порой шли, как час, минута,
как век. Таких откомандированных отрядиков, как у Виктора и Славки, там была
тьма. Армейским группам по защите мирного населения задачи ставили по пять
раз в час с предельной конкретностью: "На ваше усмотрение и под вашу
ответственность". Ни больше, ни меньше. Ответственность в государстве, стало
быть, разом легла на погоны одуревшего от бессонницы, шума, истерик,
мародерства русского капитана, сержанта, солдата. Определенный группе
Виктора маршрут по перевозке беженцев из морского порта через местный
спортивный клуб армии до авиагородка с целью дальнейшей их отправки в Россию
менялся через каждые пятьсот метров. При внешнем спокойствии на улицах
города средь бела дня гуляющих милых жителей и смеющейся молодежи устойчиво
просматривалось, что драпали все неазербайджанцы. На этом фоне рекламные
щиты, извещающие о предстоящих концертах местной знаменитости, выглядели
нелепыми.
Выезжая на первую задачу, Виктор попрощался с Сатеник. Она несколько
секунд с чуть подрагивающими губами смотрела ему в глаза.
- Ты решила, куда пойдешь?- Виктор чуть дотронулся до ее руки. Женщина,
резко отведя засыревшие глаза, с минуту посмотрела на небо и исчезла
навсегда.
Через двадцать минут Виктора оплевали. Его "УРАЛ" тормознул на
тротуаре. Происходила непонятная возня. Он выскочил из кабины, чтобы
выяснить, почему стоящая кучка людей была так возбуждена. Втиснувшись в