"Виктор Николаев. А помнишь, майор...("Записки афганца" #2) " - читать интересную книгу автора

мелочи: столовское питание, отдых и так далее. В пятиминутном перекуре
кто-то из мужиков, пытаясь пошутить, чуть нервно напел:
- Серая кукушка за рекой, сколько мне прожить еще осталось?..
За арыком хило тявкнул шакал.
- По машинам!
В "Урал" на ходу сиганули два журналиста. О них речи на построении не
было, но так как самые стабильные и ощутимые заработки случаются на беде, то
они оказались в кузове раньше всех. В связи с тем, что вдруг Азербайджан
стал "неделим", НФА (Национальный фронт Азербайджана) было принято решение:
"Долой границы!" Перед этим, вечером, по республиканскому телевидению
Азербайджана в информационной программе был показан короткометражный сюжет:
участок пограничной заставы на Иранской границе, сигнальная система, рядом
молодой парень-азербайджанец играет на гитаре. Затем он собирается
"сигналку" преодолеть. В него стреляет русский пограничник. Последние
кадры - гитара с порванными струнами лежит под пареньком. Открытые мертвые
глаза смотрят в кадр, горит заградительный забор. Голос известного диктора
своими "разъяснениями" по телеку и радио галопом нес в неизвестное. Вслед за
этим фильмом рекламировалось повальное братание личного состава Советской
Армии и самостийных частей добровольческой армии республики. При чуть более
внимательном просмотре неуклюжая режиссура все-таки обнажила свой тайный
замысел. Офицеры поняли, что на эту минуту, если что, главная трагедия в
стране - быть военным.
Первые двадцать минут ехали, как водится, не туда. Ошибку самокритично
списали на водителя. Маленькая колонна состояла из двух "КАМАЗов" с
тридцатью офицерами, прапорщиками и несколькими солдатами, разместившимися
по пятнадцать человек на каждом борту, и одним "ЗИЛом" с продовольствием для
мирных жителей. Колонна неспешно шуршала по бывшей когда-то асфальтовой
дорожной ленте, выжимая из себя 70 км/час. Головной "КАМАЗ", в котором
вместе со Славкиными МВДшниками, прижавшись для сугрева друг к другу, сидел
со своей командой Виктор, всю дорогу пытался доказать простуженным хрюканьем
двигателя, что он тоже участник войны и имеет права на льготную
50-километровую скорость.
Ехавший в нем в свою зону ответственности личный состав был готов ко
всему. Короткие стрижки, сбритые усы (а ну, рукопашка?..), обрезанные ногти
на пальцах рук и ног, чистая, свободная и ношенная камуфляжка, еще те,
гуманитарные, афганские кроссовки "Адидас". Рюкзаки тщательно подогнаны,
усилены в плечах. Из оружия только пистолеты ПМ, ножи, которые строго
запрещалось применять. У солдат только штык-ножи. Все сидящие верили друг
другу во всем. Чуть спустя, за Баку, народ отчего-то заподнимал глаза.
Десантник Мишка нащупал в бушлате случайно забытые четыре сухаря.
Демонстративно и шутливо похрустеть в одиночку ему дали секунд тридцать.
Отвернувшийся Толик, как бы сам для себя, но громче "КАМАЗа", подытожил:
- Красиво жить не запретишь!
Хлеба хватило на всех. Мишка бережно ломал сухарики по кусочкам и
четырьмя хлебами накормил пятнадцать человек. Война учит есть хлеб по
крошечкам, очень бережно, с ладошки и особенно ценить этот Божий дар.
Дорога-змея все чаще делала попытку сбросить с себя колонну. От подъемов и
спусков, загибов и ухабов у "КАМАЗа" охрипла выхлопная труба, постоянно икал
двигатель и кардан заработал радикулит.
На нечастых остановках мужики дружно окружали машины, стоя лицом