"Наталья Некрасова. Исповедь стража ("Черная Книга Арды" #2)" - читать интересную книгу автора

когда неведомые огненные знаки обретают для тебя смысл, складываясь в слова
мудрости? Разве не радость - почувствовать мелодию, рождающуюся из хаоса
звуков? Тысячи мелодий, тысячи тем станут музыкой, лишь связанные единым
ритмом. Тысячи тем, тысячи путей, и не ему сейчас решать, каким будет путь
мира, каким будет лик его. Только - слушать. Только если стать одним целым с
этим миром, можно понять его.
Он был - пламенное сердце мира, он был - горы, столбами огня рвущиеся в
небо, он был - тяжелая пелена туч и ослепительные изломы молний, он был -
стремительный черный ветер... Он слышал мир, он был миром, новой мелодией,
вплетающейся в вечную Песнь Эа.
Отныне так будет всегда: нет ему жизни без этого мира, нет жизни миру
без него.
Арда, Княжество. Арта, Земля. Кор, Мир.
"Я даю тебе имя, пламенное сердце. Я нарекаю тебя - Арта; и пока звучит
песнь твоя в Эа, так будешь зваться ты".

Он окончил читать, неторопливо отодвинул книгу и посмотрел на меня. Я
не знал, какое выражение придать своей физиономии. С одной стороны, это была
ересь такая, что даже и обвинять-то человека в ней было бесполезно. Можно
сразу отправлять под надзор и опеку, как ту старуху. Но, с другой стороны, -
это все же ересь. И раз ей верят, то в грядущем это может стать опасным. Я
не знал, что сказать и с чего начать. Решил начать с безобидного.
- Это что, хроника? Странно написано.
- Это не совсем хроника.
- Я уж заметил. Так что же это?
- А суть вас не волнует?
- Даже более, чем вы предполагаете. Но я предпочитаю сначала выяснить
кое-какие другие вопросы. Итак? Где это написано, кем, когда, что это за
наречие?
- Где у вас список с Книги? Он ведь у вас? - спросил он.
Я кивнул. Открыл сундук для особо важных документов и достал список.
Он вздохнул, раскрыл список, сверился с текстом.
- Это ваши записи?
- Да, - ответил он, настолько быстро и резко, что я сразу понял - врет.
Не хочет выдавать других. Глупец, мне достаточно было попросить его написать
пару строчек, чтобы определить, его это почерк или нет. Да и вряд ли стал бы
он тогда заглядывать в список. Ладно. Сделаем вид, что я поверил. Правда,
он, похоже, понял свой промах. Но никто из нас не подал виду. Это была игра
по негласно установившимся правилам, и пока я не собирался их нарушать. Не
время.
Пока не время.
Он немного помолчал. Погладил страницы. Вздохнул.
- Я могу только предположить. Это особая манера письма, старинная.
Понимаете, было принято в каждом случае писать особым почерком. Это
начертание использовалось для написания стихов, писем другу, философских
бесед и притч. Свитки были в ходу в Аст Ахэ с самого начала, но запись
сделана незадолго до последней Войны Скорби. Ее еще называют Войной Гнева.
Наверное, писал кто-то из Видящих. К тому времени как раз очень хорошо
научились развивать Дар. Но до конца так и не довели. Не успели. А потом все
было утрачено. Человек, который это писал, явно чувствовал приближение беды.