"Фридрих Ницше. Человеческое, слишком человеческое" - читать интересную книгу автора

других. Ибо вина не наказывается, даже если бы вообще существовала вина: она
лежит на воспитателях, родителях, на окружающей среде, на нас самих, а не на
преступнике - я имею в виду побудительные причины.
71
Надежда. Пандора принесла ларец с бедствиями и открыла его. То был
подарок богов людям, по внешности прекрасный, соблазнительный дар,
называвшийся "ларцом счастья". И вот из него вылетели все бедствия, живые
крылатые существа; с тех пор они кружат вокруг нас и денно и нощно причиняют
людям вред. Одно зло еще не успело выскользнуть из ларца, как Пандора по
воле Зевса захлопнула крышку, и оно осталось там. Отныне у человека в доме
навеки есть ларец счастья, и он мнит, что в нем обладает каким-то
необычайным сокровищем; оно всегда к его услугам, и он пользуется им, когда
захочет, ибо он не знает, что этот ларец, принесенный Пандорой, был ларцом
зла, и считает оставшееся зло за величайшее благо и счастье - это и есть
надежда. - А именно, Зевс хотел, чтобы человек, сколько бы его ни мучили
иные бедствия, не бросал жизни, а всегда вновь давал бы себя мучить. Для
этого он дал человеку надежду: она в действительности есть худшее из зол,
ибо удлиняет мучение людей.
72
Мера моральной возбудимости неизвестна. От того, испытал ли человек
известные потрясающие зрелища и впечатления или нет, например впечатление от
убийства или мученичества несправедливо осужденного отца, неверности жены,
жестокого вражеского нападения, зависит, дойдут ли наши страсти до
раскаленного состояния и будут ли они управлять всей нашей жизнью или нет.
Никто не знает, куда могут повлечь его обстоятельства, сострадание,
негодование, - никто не знает степени своей возбудимости. Жалкие мелкие
условия делают человека жалким; обыкновенно не количеством переживаний, а их
качеством определяется низость и значительность человека в добре и зле.
73
Мученик против воли. В одной партии был человек, слишком робкий и
трусливый, чтобы когда-либо противоречить своим товарищам; его использовали
для всяких услуг, от него добивались всего, потому что дурного мнения своих
товарищей он боялся больше, чем смерти; то была жалкая, слабая душа. Они
поняли это и, опираясь на указанные качества, сделали из него героя и под
конец даже мученика. Хотя трусливый человек внутренне всегда говорил "нет",
он устами всегда говорил "да", даже и на эшафоте, когда умирал за воззрения
своей партии: ибо рядом с ним стоял один из его старых товарищей, который
словом и взором так тиранизировал его, что он действительно весьма достойно
встретил смерть и с тех пор чествуется как мученик и великий характер.
74
Повседневное мерило. Редко ошибешься, если исключительные поступки
будешь объяснять тщеславием, посредственные - привычкой и мелкие - страхом.
75
Недоразумение относительно добродетели. Кто изведал безнравственное в
соединении с наслаждением - как человек, имевший сластолюбивую юность, - тот
воображает, что добродетель должна быть связана со страданием. Кого,
напротив, сильно терзали его страсти и пороки, тот мечтает найти в
добродетели покой и душевное счастье. Поэтому возможно, что два
добродетельных человека совсем не понимают друг друга.
76