"Кристофер Николь. Рыцарь золотого веера " - читать интересную книгу автора

мощным торсом и бревноподобными ногами. Он носил морские башмаки даже на
берегу. Говорили, что не существует на свете чулок, способных вместить его
огромные икры.
- Где-то конец января, парень. Но в тех широтах это было лето.
- И всё-таки было холодно, - добавил Том Адамс. - Мы разговаривали с
одним парнем, который плавал с Дрейком.
- Не так уж и холодно, хотя, конечно, к этому шло. Все из-за ветра. Он
был попутный и очень сильный, настоящий шторм. Но мы воспользовались своим
шансом. В этих широтах всегда надо использовать свой шанс.
- Шторм в Магеллановом проливе, - прошептал Уилл. - Удивительно, что ты
вообще сидишь тут и об этом рассказываешь, Тимоти.
- Я сам не думал тогда, что смогу когда-нибудь так вот рассказывать.
Эти волны... Ты никогда не видел таких волн, Уилл. Они били в корму -
длинные-длинные, величиной с корабль и даже больше, крутящиеся, с гребнями,
свисающими, как борода у старика. Но они не были стариками, Уилл. Они были
молоды и злы. Шесть человек на штурвале, ребята. Шесть здоровых мужчин. Я
был одним из них. И это была дьявольская работа. Если бы хоть одна волна
ударила в борт, нас перевернуло бы, как детский кораблик на пляже. И всё это
время ветер трепал нас - казалось, что это пальцы самой смерти вцепились нам
в загривок. Видит Бог, не захотел бы я снова попасть в такую переделку.
- Извините, - раздался рядом высокий голос, - я просто не мог не
слышать всё, что вы тут говорили, господа. У вас неповторимая, я бы сказал -
драматическая манера выражаться. Три моряка подняли глаза и увидели стоящего
у их стола молодого человека. Ему было чуть больше двадцати - примерно
одного возраста с Уиллом, но выглядел он старше, хотя его тощенькая бородка
представляла собой лишь завиток светлых волос. Тонкие черты лица уже носили
отпечаток того разгульного образа жизни, который он, по-видимому, вёл.
Высокий его рост скрадывался сутулостью плеч. Лишь глаза сверкали, словно
подсвеченные изнутри колодцы, когда он переводил взгляд с одного на другого.
С первого взгляда в нём чувствовался недюжинный ум. Эти глаза и его одежда
не вписывались в обстановку портовой таверны. На нём был плащ, отороченный
тёмно-жёлтой полосой, под которым виднелись камзол и чёрные в жёлтую полоску
штаны. На голове красовалась чёрная шапочка с белым пером, а малиновый пояс
поддерживал шпагу - испанский клинок тонкой работы. Но рука, опирающаяся на
эфес, была такой хрупкой и изящной, с такими тонкими и нежными пальцами, что
было трудно представить её хватающейся в гневе за оружие.
- Бабочка, - проговорил словно бы про себя Тим Шоттен. - Её занесло
сюда ветром.
Молодой человек улыбнулся. Улыбка у него, как и глаза, была умная и
тонкая.
- Действительно, сэр, - согласился он, - подходящее сравнение. У вас
хорошо подвешен язык, готов присягнуть на Библии. Можно мне присоединиться к
вам?
Три друга обменялись взглядами.
- Сделайте милость, - произнёс Уилл. - Знакомьтесь, это - мастер Тимоти
Шоттен, а это - мой брат, мастер Томас Адамс. А меня зовут Уильям Адамс.
- И вы, конечно же, из Кента, не правда ли?
- Да, - подтвердил Уилл, - я из Джиллингема.
- Тогда мне вдвойне повезло со знакомством. Я тоже родом из тех мест. -
Молодой человек пожал руки всем по очереди. - Меня зовут Марло, Кристофер