"Нико Лаич. И снова гражданская война " - читать интересную книгу автора

Род (полковник РККА Николай Родигин). Он подошёл к Звереву с Шиндмаром и
сказал вполголоса: - Наши зенитчики сбили сануристский самолёт. Лётчик взят
в плен. С минуты на минуту его доставят сюда. И действительно минут через
десять в комнату ввели сбитого лётчика. Он прихрамывал, правая рука висела,
как плеть. Лицо лётчика Шиндмар не успел рассмотреть, но по фигуре и
седеющей шевелюре предположил, что тому лет сорок - сорок пять. Вслед за
двумя солдатами-конвоирами вбежал советник начальника контрразведки фронта
комманданте Вольфович (он и в Союзе был майором - майором госбезопасности,
это звание равнялось армейскому комдиву, а вот настоящей фамилии Вольфовича
никто не знал). Вольфович был очень возбуждён и прямо-таки плевался слюной,
осыпая ругательствами пленного лётчика: - Сволочь белогвардейская! Сбили его
наши зенитчики и сами же в плен захватили. Отстреливался гад, двух наших
ранил. И самое главное - при допросе оказалось, что он русский. - Что сам
признался? - поинтересовался Зверев. - Пока ещё нет. Выдаёт себя за испанца,
представляется полковником армии Санурио. Но мой переводчик заявляет, что он
определённо русский. В это время пленный лётчик обернулся, и увидев
Шиндмара, вздрогнул. Шиндмар внимательно всматривался в лицо белогвардейца,
показавшееся ему удивительно знакомым. В этот момент Вольфович продолжал
вещать: - Но, самое смешное, что он тоже Антонио Бандерас! Комиссар, это
часом не твой родственник? Все присутствующие рассмеялись. Шиндмар же
прикрыл глаза. Сомнений быть не могло - это был его старший брат, пропавший
в годы гражданской войны. Среди общего веселья неожиданно прозвучал твёрдый
голос пленного: - Я гражданин Российской Республики, полковник авиации в
отставке Раевский Сергей Васильевич. В армии генерала Санурио воюю в
качестве волонтёра. Эту информацию пленный выдал, внимательно наблюдая за
глазами одного человека - Михеля Шиндмара. Но Шиндмар отвёл взгляд, в голове
у него был полный сумбур, он был потрясён - он нашёл своего брата, и в
качестве кого - своего же пленного. Советники удивлённо зашумели. Зверев
профессионально начал задавать вопросы: - Что заканчивал? - Севастопольскую
школу в 1915 году. - Штабс-капитана Калинкина знал? - Был знаком, но не
общались. - Он был моим учителем. - похвалился Зверев. - Да. Калинкин был
славный лётчик. - Где воевал? - продолжал Зверев. - В Великую войну в
авиаотряде ХХ армейского корпуса. В Гражданскую в Добровольческой Армии, с
1920 года в Русской Армии на Дальнем Востоке. Разрешите сесть, господин
полковник? - устало спросил пленный. Было видно, что ему трудно стоять на
ногах. - Да, садись. - разрешил Зверев. Полковник Раевский, бережно
придерживая раненую руку, сел на стул. - На каких самолётах летал? - Воевал
на "Фарманах", "Ваузенах", "Сопвичах", "Ньюпорах". После войны летал на
"Сикорских": С-19М, С-34, С-35, С-39. Здесь в Испании на С-37. - "Секира" -
знатный штурмовик, - дал самолёту свою оценку Зверев. Советники с уважением
смотрели на пленного. Для них он становился в каком-то роде своим, являясь
тем более ветераном отечественной авиации. Чувствуя, что отношение к
пленному меняется, Вольфович заторопился: - Так, товарищи советники, беседа
закончена. Мы продолжим её с полковником Раевским в другом месте. По его
знаку конвоиры подняли белогвардейца со стула и грубо вытолкали из комнаты.
Шиндмар взглядом, полным тоски, наблюдал за пленным полковником. Но тот
больше не смотрел на Шиндмара.


*****