"Нико Лаич. Мать (Советско-китайская война за остров Даманский) " - читать интересную книгу автора

Мать вся замерла, её сердце перестало биться - сейчас прозвучат эти
страшные слова... "ПАЛ СМЕРТЬЮ ХРАБРЫХ". Её сознание отделилось от тела, и она
наблюдала за собой как-то со стороны - сильно ссутулившаяся женщина в
окружении двух здоровых дородных мужчин.
Сперва Мать не поняла, что произошло. Она снова оказалась в своём теле
и недоумевающе смотрела на подполковника, речь которого стала обычной
человеческой. Она даже переспросила его:
- Что Вы... что Вы сказали?
Офицер опять повторил:
- Ваш Сын попал во вражеский плен.
- Что, что:?
На помощь военному пришёл его спутник с азиатской внешностью. Он сунул
под нос потрясённой женщине удостоверение с красными корочками. Мать едва
успела разобрать - майор госбезопасности Кванг. Немного отстранёно она
удивилась такой странной фамилии.
- Владислава Тимофеевна, Ваш сын - сержант Полянский совершил воинское
преступление. Выполняя важное задание командования в тылу врага, он со своей
разведгруппой попал в окружение и сдался в плен противнику.
Кванг выждал паузу, внимательно наблюдая за лицом Дракошиной. Но
оставалось безучастным.
- Владислава Тимофеевна, мы хотели бы предложить выступить Вам с
публичным отказом от сына, как предателя Род:
- Нет! - резко перебила его Мать. Подполковник Кемкин смущённо
отвернулся в сторону. Майор госбезопасности притворно вздохнул:
- В таком случае, Вы не оставляете нам выбора. Вы будете арестованы,
как член семьи военного преступника.
Он подал сигнал рукой. Из тени деревьев появились два крепких молодых
человека в одинаковых костюмах и с одинаковыми лицами. Один из них достал из
кармана наручники. Второй - большой пистолет. Майор ожидал, что эта угроза
окажет нужное воздействие на Дракошину.
Но Мать отрицательно мотнула головой:
- Нет!
Кванг раздражённо скомандовал:
- Арестовать её!
Тяжёлая сталь наручников хищно защёлкнулась на тонких материнских
руках.
Теперь Мать ожидал скорый, но справедливый советский суд и долгие и
тяжёлые испытания в исправительно-трудовых лагерях, но душа её пела от
счастья - её Сын был жив.
А предать Сына Мать никогда не могла.