"Элла Никольская. Русский десант на Майорку (криминальная мелодрама в трех повестях, #1) " - читать интересную книгу автора

локоть. Вырваться труда не составило бы, тоже мне завоеватель, герой,
любимец машбюро. Явно полагает, будто я осталась нарочно. Вот идиот! Я
дернулась было, но вторая его рука легла мне на плечо, он поцеловал меня в
губы - и тут, как знамение небесное, комната осветилась пугающим бледным
светом, громыхнуло вверху. Гроза вернулась - сердце мое покатилось и я, в
ужасе, покорно шагнула туда, куда меня подталкивали, - к постели. Укрыться,
спастись пусть и в чужих, корыстных объятьях...
Следующим, воскресным утром мы по-семейному, будто пожилые супруги,
пили кофе в кухне, говорить было не о чем. Впрочем, пожилым-то супругам,
может, и есть что сказать друг другу, мы же молчали.
Мне вспомнились столь же молчаливые трапезы в шестиметровой, стерильно
чистой кухне в Майске. Я почти не говорила с отцом, мама вообще рта не
раскрывала в его присутствии. Вот о чем я думала наутро после первой в
жизни ночи, проведенной с мужчиной. А мой первый мужчина поглядывал на меня
с сомнением и недоверием. Много времени спустя, когда мы уже жили вместе,
случилась гроза и я заметалась в поисках убежища, он удивился искренне:
- Так ты правда боишься грозы? Смотри, побледнела вся. Малыш, да чего
её бояться-то?
Считал, стало быть, уловкой тогдашние мои действия...
Я ещё пару раз навестила его, он шел на поправку. Во второй раз
застала гостью - ту самую красавицу, с которой связывала его людская молва,
а проще - сплетни. В её глазах, и правда, очень красивых, ярких, черных -
явная насмешка. Ах, да черт с вами обоими! Посторонние для меня люди, то,
что произошло, не имеет значения...
Еще через день он вышел на работу и заглядывал в машбюро только по
делу, кивал приветливо, но всегда издали. Однажды в коридоре встретились,
он спросил, не хочу ли я в театр и на какой спектакль, он возьмет билеты.
- Куда бы ты хотела - в оперу, на балет, в оперетту?
- Все равно, - мне и правда было все равно.
Тут кто-то прошел по коридору, мой любовник - хотя какое там, любовник
ведь от слова "любовь", - смутился, умолк, а я поспешила уйти.
Словом, ничего будто бы и не произошло, должно было когда-то это
случиться со мной - вот и случилось... Но вскоре выяснилось, что я
беременна...
Рассказывать про это не стану. Не могу - уж очень лихо мне было. Одно
только скажу - когда я позвонила ему и попросила о встрече, и потом, когда
ждала возле института, а он вышел с женщиной - мне тогда захотелось
повернуться и уйти, но Всеволод, кивнув своей спутнице, направился ко мне,
и потом в его машине и в пивной, куда он меня привез, - я не испытывала к
этому человеку никаких чувств. Ни любви, ни вражды, ни досады - то, что
случилось, могло быть и по-другому. Ничего он от меня не добивался, ничего
и я не ждала и требовать не собиралась. Всеволод Павлович мне не нравился,
"мой" человек выглядеть и вести себя должен был вовсе не так. Но... когда
он порвал ту мерзкую бумажку, не колеблясь ни минуты, и сказал то, что
сказал, - вот тогда я подумала: он же хороший, он добрый и красивый, мне
сказочно повезло, не по чину мне такой жених - а получилось, потому что
ведь я избранница.
Будто впервые я его в тот вечер увидела, и мы долго сидели в той самой
комнате, где провели молча много часов и где однажды невзначай проснулись
утром в одной постели. Но теперь мы говорили без умолку. Не о будущем