"Владимир Николаевич Николаев. Испытание (Повесть) [B]" - читать интересную книгу автора

на брусьях работал на зависть остальным. Отлично играл на гитаре и хорошо
пел. Любимая песня его была из знаменитого фильма "Семеро смелых".

Штурмовать далеко море
Посылает нас страна.

Как и фильм, эту песню очень любили полярники. Песня, можно сказать,
была чуть ли не их гимном, так часто ее пели в свободные минуты. И запевал
непременно Юрка Колесов. За ним дружно подхватывали все. Точнее, почти
все, потому что, к примеру, он, Башилов, не пел, а только мычал про себя.
Знал, что со слухом у него совсем никуда.
Алексей выполнял всякие комсомольские поручения со всей
добросовестностью и старанием, но на собраниях никогда не выступал, хотя и
не был безразличен к тому, что обсуждалось и что высказывали другие.
Внутренне он на все живо реагировал, ко всему определял свое отношение, но
помалкивал. Не любил привлекать внимание.
А Юрка был человеком, про которых говорят - душа нараспашку, жил
открыто и смело. Да, он, Башилов, так жить не мог и не умел. Так ведь все
мы разные: у одного такая натура, у другого иная. Важно жить честно.
- Эх, Юрка, Юрка, - еще раз тяжело вздохнул Алексей, - жить бы тебе и
жить...
Он шагнул из шлюпки и со всей силой надавил на нос. Посудина не
стронулась. Тогда Алексей надавил плечом, напрягся изо всех сил, и шлюпка,
надсадно скрипя по гальке, стронулась и тяжело пошла. Оказавшись на плаву,
она сразу стала легкой и закачалась.
Алексей развернул шлюпку к себе кормой, вскочил в нее и принялся
грести изо всех сил.
Он вышел на глубину примерно в том месте, где пошел на дно пароход, и
совершил тот печальный обряд, который выпал на его долю.
- Прощайте, товарищи, - произнес Алексей и склонил голову.


* * *

В наследство ему достались два ватника, две шапки, три пары сапог,
стеганые теплые брюки и разная мелочь: моток линя, перочинный ножик с
двумя лезвиями, две расчески, носовой платок, огрызок карандаша, мятая
пачка папирос, которая ему, некурящему, была совсем ни к чему, и початый
коробок спичек. Нашлось кое-что из съестного, но совсем мало: несколько
сухарей, на камбузе всегда сушили зачерствевший хлеб, моряки очень любили
грызть сухари, как дома любили грызть семечки, которых в Арктике, понятно,
нет. Еще Алексей обнаружил в кармане ватника ломоть хлеба, видимо,
припасенный для того, чтобы кормить чаек или других птиц, которые время от
времени попадались в пути и охотно вились по бортам и за кормой, когда их
угощали.
В корме лежал еще деревянный самодельный баул с висячим замочком.
Теперь таких и не встретишь, каждый отправляется в дорогу с чемоданом,
купленным в магазине. А еще несколько лет назад многие сами ладили
сундучки и баулы. Особенно сезонники и завербованные на стройки. Многого
тогда не хватало. Но на нехватки в ту пору не принято было обращать