"Павел Нилин. Интересная жизнь (Эпизоды из жизни Бурденко Николая Ниловича, хирурга)" - читать интересную книгу автора

- А как же, разумеется, - вроде подобрел профессор. И будто порывшись в
памяти, добавил: - Во второй половине дня сегодня будет серьезный
случай...
- Ну теперь-то уж вы, наверное, не испытываете особой тревоги перед
операцией? Не волнуетесь?
- То есть как это не волнуюсь? Что я - деревянный? - опять нахмурился
профессор. - Конечно, волнуюсь. Как студент. И волнуюсь и готовлюсь к
каждой операции. Не волнуются, пожалуй, только идиоты. Другой разговор,
что волноваться во время операции нельзя. Этого и закон не разрешает, -
снова улыбнулся Бурденко.
И, помолчав немного, стал рассказывать, как впервые студентом увидел
операцию, как все в нем мгновенно перекипело при виде потоков крови, как
сперва просто панически испугался, потом взял себя в руки, а в следующее
мгновение уже "во все глаза" наблюдал за действиями хирурга и восхищался
его, казалось, сердитым спокойствием.
Операцию делал несравненный Эраст Гаврилович Салищев, которого не
очень-то многих хваливший Бурденко буквально с благоговением вспоминал до
конца дней своих. Салищев первый в России произвел необычайно смелые и
необыкновенно искусные операции - удалил половину таза вместе с бедром,
затем - плечевой пояс с верхней конечностью.
Переживший тяжкие визиты в мертвецкую, студент Бурденко именно под
влиянием профессора Салищева твердо решил в конце концов стать хирургом.
Вот это настоящее, интересное, очень интересное дело, хотя, конечно, оно
потребует не только значительного образования, не только огромного труда,
но и отказа от многого и постоянного упорного преодоления чего-то, может
быть, не всегда преодолимого.
- Но ведь жизнь - это и есть постоянное преодоление, правда? - будто
спросил меня профессор Бурденко. И, не нуждаясь в моем подтверждении,
продолжал рассказывать, как потом, уже решив стать хирургом, он вдруг
утратил интерес к биографии покойников. Даже не то чтобы к биографии -
биография человека всегда интересна, - а к некоторым ее подробностям.
Еще недавно студент Бурденко, работая в мертвецкой, часто задумывался,
кому принадлежала, например, вот эта женская рука с медным витым браслетом
на запястье или откуда вот этот мужской труп, весь исколотый фиолетовыми
надписями вроде: "Счастья нет на земле", "Работа любит дураков", "Имей
всегда на опохмелку".
Трупов одно время было очень много в томских моргах. Их тогда и не
очень усердно регистрировали. Потом, например, в Юрьевском университете
Бурденко пришлось даже платить за пользование трупами. А в Томске их
довольно часто привозили в морг отовсюду - особенно зимой. Это были
замерзшие на дорогах безродные пьяницы, или беглые каторжане, или мелкие,
никому не известные торгаши, кем-то убитые близ деревень, выставленные
полицией для опознания и неопознанные. Да мало ли...
Студент Бурденко, бывало, подробно расспрашивал тех, кто доставлял в
морг трупы: где они вот этого взяли, а этот вот откуда? Даже удивлял
своими вопросами деловых людей, ничему не удивлявшихся: "Ну умер, да и
умер, просто, как обыкновенно, замерз под мостом. Через Ушайку. Утречком
глядим, а он - тама. Под мостом. Ну, конечно, заметно был выпивши: запах
сивушный и всякое такое. Городовой говорит: - Везите вы его покудова в
ниверситет. Если кто из родных хватится, скажем. Тем более ни вида на