"Павел Нилин. Егор или Василий? (про войну)" - читать интересную книгу автораПрямо горячая!
Грязь чавкает позади пулеметчика. Позади наши, но немец тоже может прийти с тыла. Вовремя Егор Мурашов освободил уши. Он напряженно вглядывается в темноту. И наконец успокаивается. По приметам, только ему понятным, он различает в кромешной тьме политрука. Политрук молча подползает к нему. - Ну как дела, Мурашов? - шепотом спрашивает политрук. - Ничего, - шепотом же отвечает Мурашов. Политрук ложится около него на примятые еловые ветки, и оба молчат. И оба молча вглядываются в темноту. Пулеметчик хотел бы поговорить сейчас с политруком, рассказать ему про брата, и про племянника, и про Сибирь. Но говорить нельзя. Ничем нельзя выдавать своего присутствия в этом месте. Можно только лежать, молчать и думать. И пулеметчик снова думает о своих семейных делах. И так проходят минуты и часы. И проходит ночь. А перед рассветом впереди вдруг зачавкала и зашевелилась грязь. Пулеметчик чуть приподнялся, весь настороженный, напряженный, будто готовясь к прыжку. - Фрицы! Фрицы, товарищ политрук! - прошептал он. - Вижу, - чуть слышно ответил политрук и тоже насторожился. В темноте уже можно было различить три или четыре фигуры. Одна из них прижалась к земле, другие, переваливаясь на ходу, продвигались вперед. Вот одна фигура приподняла голову, вглядывается, вслушивается и опять Можно, пожалуй, открывать огонь из пулемета. Но Егор Мурашов медлит. Политрук тихонько толкает его в плечо. Мурашов, должно быть, не слышит. Политрук снова толкает его. Первая фигура подползает совсем близко. Между нею и пулеметчиком метров, наверное, двадцать, не больше. - Ну, стреляй же, Мурашов! - Политрук в третий раз толкает его в плечо. Мурашов наконец поворачивает голову к политруку. И они понимают друг друга без слов. Мурашову хочется взять немцев живьем. Он без слов просит политрука подвинуться к пулемету. А он, Мурашов, попробует подойти к немцам с тыла. И, зажав в руке гранату, он сию же минуту по-кошачьи неслышно, пользуясь прикрытием из кустов, уползает в сторону. А еще через минуту политрук слышит его голос впереди, в темноте. - Сдавайтесь, гады, - негромко говорит пулеметчик и добавляет чуть громче еще два-три слова, которые ни по радио не передают, ни в печати не публикуют. В темноте молчание. Потом политрук видит, как одна фигура по-медвежьи тяжело выпрямляется, встает на колени. - Бросай оружие! - говорит пулеметчик. - Бросай... И опять эти самые слова. - Наши, что ли? - медленно и удивленно спрашивает фигура. - Руки вверх! - уже кричит пулеметчик Мурашов. - Не шуми, - спокойно просит фигура. - Я же спрашиваю: наши, что ли? - Бросай оружие, тебе говорят! - настаивает пулеметчик и чуть спокойнее |
|
|