"Дженни Ниммо. Призрак из прошлого ("Чарли Бон" #1) " - читать интересную книгу автора

глупостей.
- Да, тетя, - покорно отозвался мальчик.
Генри уже двинулся к дворцовых масштабов лестнице, что вела в холл, но
тут его осенило. И так уже холодина такая, что изо рта облачка пара
вылетают, - в холле, наверно, вообще лютая стужа, он, Генри, там насмерть
замерзнет. Мальчик развернулся и направился в комнату, которую уже успел
обследовать раньше, а именно в большую кладовку, где хранилась одежда,
оставленная бывшими учениками академии. Тут по стенам висели ряды синих,
зеленых и фиолетовых плащей, на полках лежали театральные костюмы и шляпы,
на полу выстроилась поношенная кожаная обувь.
Генри выбрал и надел теплый синий плащ, доходивший ему чуть ли не до
щиколоток, - для стылого холла с его сквозняками и ледяным каменным полом в
самый раз. Завернувшись в плащ, Генри спустился в холл и извлек из кармана
мешочек с шариками - коллекцией, служившей предметом зависти всех его
приятелей. Папа Генри много путешествовал и ни разу не возвращался из
поездки без одного, а то и двух-трех новых шариков. В кожаном мешочке у
Генри хранились шарики из оникса, агата, стекла, известняка, кварца и даже
из расписного фарфора.
Свет в холле не горел, но в высокие окна, посеребренные морозными
узорами, лился лунный свет, и каменные плиты пола переливались
металлически-серым блеском.
Генри решил сыграть в свою любимую игру, "двойное кольцо", но,
поскольку играл он один, оставалось только практиковаться в меткости.
Мальчик вытащил из кармана припасенный кусочек мела и очертил на полу
посреди холла большой круг, а внутри него второй, поменьше. Затем он выбрал
тринадцать шариков и разложил их крестом внутри малого круга.
Для игры все было готово. Генри встал на колени за пределами большого
круга и потер озябшие руки. Зубы у него отчаянно клацали. Генри подоткнул
край плаща под коленки и бережно извлек свой любимый шарик - чистейшей
синевы, он слегка мерцал изнутри серебристыми искорками, будто внутри было
звездное небо. Заветный шарик всегда служил у Генри битой, им он выбивал
остальные.
Генри оперся ладонями об пол, пристроил перед правой синий шарик и
щелчком большого пальца пустил его в выложенный из двенадцати шариков
крест. Раздался звонкий стук, и апельсиновый шарик выкатился за пределы
большого круга.
- Есть! - ликующе завопил Генри.
За спиной у него что-то скрипнуло. Генри опасливо покосился в дальний
темный угол. Что там шевелится? Но он не увидел ничего, кроме обшитых
дубовыми панелями стен и выцветшего гобелена. Померещилось? Или гобелен и
впрямь колыхнулся? Дверца рядом с гобеленом вела в западное крыло, но таким
темным и жутким коридором, что Генри предпочитал добираться туда в обход,
по главной лестнице.
По ногам мальчика пролетел холодный сквозняк, и гобелен опять
колыхнулся. В окна застучал град, и во дворе вдруг тоскливо завыл ветер.
- Просто ветер, - сказал себе Генри и плотнее завернулся в плащ,
подоткнув его край под колени, а потом даже натянул на голову капюшон.
А за гобеленом между тем затаился Зики. В одной руке у него был
фонарь, а в другой - что-то маленькое и блестящее. Это был стеклянный
шарик, который как будто жил своей жизнью - в нем выгибалась и таяла