"Индия Найт. Почему ты меня не хочешь? " - читать интересную книгу автора

ощущая себя так, будто попала на шоу психов: Тупица и Синий Чулок смотрят,
как их исчадие Монстр извивается на полу, издавая нечеловеческие звуки.
После каждой такой поездки я неделями приходила в себя.
Нет, я, конечно, не говорю, что все друзья Доминика должны были
поклясться мне в верности до гроба. Но стоило мне только уйти от Доминика,
как они буквально растворились, еще раз доказав, что иногда клише живы
только потому, что они верны. Некоторые из мужчин даже приглашали меня
поужинать, но были оскорблены моим нежеланием лить горькие слезы,
жаловаться на судьбу и Доминика и, не дожидаясь десерта, кидались на меня -
кто грубо, кто не очень. А некоторые из женщин звонили мне, интересовались,
"в порядке" ли я, и разочаровывались, узнав, что в порядке. Другие дамы
стали очень пристально следить за своими мужьями, когда те находились в
непосредственной близости от меня, как будто их толстые и лысеющие муженьки
были неотразимее Брэда Пита. Но на этом их участие в моей жизни и
заканчивалось.
Не могу сказать, что очень скучала по их обществу, но все равно
странно думать, что в 2001 году люди еще считают своей обязанностью
непременно принять сторону одного из супругов после их мирного развода. Но
так оно и было - все они встали на сторону богатого, преуспевающего и
популярного Доминика, который к тому же часто устраивал у себя вечеринки и
приемы. Я же была неработающей домохозяйкой, одна в большом доме,
практически без знакомых и друзей. И хотя меня еще приглашают на званые
ужины и приемы, мне иногда кажется, что я похожа на заброшенную зверушку,
одиноко снующую по своей клетке.
Фрэнк, добрая душа, оказался единственным, кто остался мне верен. Я
познакомилась с ним пару лет назад в Париже. У Доминика тогда на весь день
были запланированы встречи с покупателями, а Фрэнк, уже в то время
достаточно известный художник, не знал, как развлечься. Фрэнк пишет
огромные, метра на четыре, полотна - сплошь портреты коров. Не могу
сказать, что я в восторге от его творений, но он по крайне мере умеет
держать кисть в руках, а его коровы выглядят очень правдоподобно - так и
кажется, что они сейчас сойдут с полотен и замычат прямо в ухо. Я сводила
его на ланч в изысканный французский ресторан, где мы ели жареного цыпленка
и запивали его прекрасным белым бургундским. Потом мы пошли покупать
декоративные ароматические свечи в магазин "Диптих" на бульваре Сен-Жермен,
а после отправились к замку Консьержери, который в период Великой
французской революции превратили в тюрьму, - взглянуть на камеру, где
доживала свои последние дни Мария Антуанетта.
- Только не начинай, - сказала я, когда мы поднимались по узкой и
темной лестнице.
- Что? - спросил Фрэнк.
- Я знаю, что революция была нужна и т. д. и т. п., но я не хочу
слушать шутки по поводу того, что все дворяне заслуживали гильотины. Хотя
бы помолчи, пока мы осматриваем вещи, окружавшие эту женщину.
Фрэнк ни о чем таком и не заикнулся, зато попросил показать ему
Версаль. То, что Фрэнсис Кин, творец дорогого маскульта, кичащийся своим
рабоче-крестьянским происхождением, пожелал увидеть воплощение красоты,
роскоши и блеска Парижа, было так неожиданно и не правдоподобно, что я чуть
не влюбилась.
Мы стали хорошими друзьями, и когда Фрэнку понадобилось жилье в