"Ларри Нивен. Дождусь" - читать интересную книгу автора

какое-то не предусмотренное программой дело. Новый мир мог таить
бесчисленное множество неожиданностей. И наша посадочная ступень, эта
металлическая рухлядь, тоже могла их таить. Наверное, никто из нас до
конца не полагался на нашу "Нерву".
Подумайте сами. Для дальних путешествий в космосе мы используем
ионную тягу. Ионный двигатель развивает малые ускорения, но зато его
хватает надолго - наш, например, проработал уже десятки лет. Там, где
тяготение много меньше земного, мы садимся на безотказном химическом
топливе; чтобы сесть на Землю или Венеру, мы используем тепловой барьер и
тормозящее действие атмосферы; для посадки на газовых гигантах... но кому
охота там садиться?
На Плутоне нет атмосферы. Химические ракеты были слишком тяжелы,
чтобы тащить их с собой. Для посадки на Плутон нужен высокоманевренный
атомно-реактивный двигатель. Типа "Нервы" на водородном горючем.
И он у нас был. Только мы ему не доверяли.
Джером Гласс и я отправились вниз, оставив Сэмми Гросса на орбите. Он
ворчал по этому поводу, да еще как! Он начал ворчать еще на мысе Кеннеди и
продолжал в том же духе все полтора года. Но кто-то должен был остаться.
Кто-то всегда должен оставаться на борту возвращаемого на Землю аппарата,
чтобы отмечать все неполадки, чтобы поддерживать связь с Землей, чтобы
сбросить сейсмические бомбы, которые помогут нам разрешить последнюю
загадку Плутона.
Эту загадку мы никак не могли разрешить. Откуда взялась у Плутона его
огромная масса? Планета была в десятки раз тяжелее, чем ей положено. Мы
собирались решить вопрос с помощью бомб - точно так же, как еще в прошлом
веке выясняли строение Земли. Тогда построили схему распространения
сейсмических волн сквозь толщу нашей планеты. Только эти волны были
естественного происхождения, например от извержения Кракатау. На Плутоне
больше толку будет от сейсмических бомб.


Между клыками-пиками внезапно сверкнула яркая звезда. Интересно,
разгадают ли эту тайну к тому времени, как кончится моя вахта?..
...Небосвод вздрогнул и замер, и...
Я смотрю на восток, мой взгляд скользит по равнине, где мы опустили
посадочную ступень. Равнина и горы за ней тонут, словно Атлантида, - это
звезды, поднимаясь, порождают иллюзию, будто мы непрерывно скользим вниз,
падая в черное небо, - Джером, и я, и замурованный во льдах корабль...


"Нерва" вела себя великолепно. Несколько минут мы висели над
равниной, чтобы проложить себе путь сквозь пласты замерзших газов и найти
опору для посадки. Летучие соединения испарялись вокруг нас и кипели под
нами, и мы опускались в бледном, белесом ореоле тумана, рожденного
водородным пламенем.
В просвете посадочного кольца появилась влажная черная поверхность. Я
опускал корабль медленно, медленно - и вот мы сели.
Первый час ушел у нас на то, чтобы проверить системы и приготовиться
к выходу. Кому выйти первым? Это не был праздный вопрос. Еще многие
столетия Плутон будет самым дальним форпостом Солнечной системы, и слава