"Галина Николаева. Жатва" - читать интересную книгу автора

думать, ни говорить, ни чувствовать. Авдотья легла на лавке, и всю ночь
сквозь каменное забытье он слышал, как она плакала.
За ночь прошел хмель и улеглось потрясение.
Утром он вышел во двор.
Степан колол дрова и, увидев Василия, растерялся и пошел к воротам.
- Не уходи! - крикнул ему Василий.
На заборе виднелись латки свежего теса, в свинарнике был настлан пол,
всюду чувствовалась заботливая мужская рука.
В амбаре висела замороженная баранья туша.
Василий неторопливо обошел хозяйство и вернулся а избу:
- Что ж, Прасковья Петровна, угощай!
Жена и теща стали накрывать на стол. За окном мелькали знакомые,
несколько раз стучали в дверь, вызывали Петровну, но войти не решались.
Родители и братья Василия со вчерашнего дня уехали в Угрень на базар, и
Василий рад был тому, что не увидит их в этот трудный день.
- Садитесь! - сказал Василий, когда стол был накрыт. - И ты садись,
Степан Никитич.
Авдотья была иссера-бледна, лицо ее распухло от слез. Она хлопотала по
хозяйству, но временами застывала на месте с чашкой или кринкой в руках.
Василий подвинул к себе тарелку, обвел сидящих медленным твердым
взглядом и сказал:
- Ну, рассказывайте, как в колхозе?
- Да что в колхозе... Землю остудили - не навозят второй год... Я
сам-то в МТС работаю, а здесь люди никак дело не наладят, - ответил Степан.
Они говорили о колхозных делах, и как будто все шло по порядку, только
глаза у всех троих были остановившиеся да Авдотья то и дело замирала на
полуслове.
- Ну, а как у вас в МТС? - спросил Василий.
- Не пахали - корежили землю. Трактористы молодые, неопытные. Трактора
старые, запасных частей нет...
Он говорил отрывисто. Видно было, что каждое слово стоит ему усилий.
- А нынче как?
- В этом году наладилось. Пашем с предплужниками. Пахоту углубляем, где
есть возможность. В нашем колхозе углублять сейчас нельзя: дерновый слой
мал, боимся подзолы выворотить. Когда бы навозили землю, то другое дело.
Можно было бы мало-помалу пахать глубже.
Василий слушал Степана и невольно думал: "Хорошо, что он нашей МТС,
этому землю доверишь - не ошибешься".
- Сколько коммунистов в партийной организации? - спросил он.
- Партийной организации нет. А коммунистов яда ты.
Василий опустил ложку. Он знал о потерях и разрушениях, принесенных
войной, но оттого, что здесь, в его родном, далеком от сражений колхозе не
стало трех коммунистов, трех лучших людей, он ярче и ощутимее, чем
когда-либо, понял масштабы войны и героизм народа, завоевавшего победу.
- Алексей Лукич лег под Эльбой, - рассказывал Степан, - там его и
схоронили.
- Алексей Лукич... - Василий поднял руку, чтобы снять шапку, но шапки
не оказалось на голове, и он, с силой ероша волосы, провел рукой по голове.
Явственно вставал перед глазами "отец колхоза", с седой щеточкой усов,
с яркими, веселыми карими глазами. Вспоминалось, как он правил колхозом и