"Ингрид Нолль. Натюрморт на ночном столике" - читать интересную книгу автора

получились слишком маленькими, а деревянная решетка, по которой вьется
душистый горошек, - слишком большой.
Я до последнего момента пыталась что-то исправить, решила все-таки
ничего никому не показывать, в результате мне совершенно не удался обед.
Обидно до слез: придет Люси, а она лучшая кулинарка в округе. Жаркое из
телятины подгорело, картошку я пересолила, в соус переложила лаврового
листа, а Райнхардов любимый яблочный мусс и вовсе забыла сделать. Прощай,
репутация образцовой хозяйки!
Муж мой, к сожалению, не проявил ни должной находчивости, ни чувства
юмора и не стал спасать то, что еще можно было спасти. Он повел себя как
последний зануда, так пламенно и угодливо извинялся за меня, так
расшаркивался перед гостями, что даже добрейший Готтфрид скоро поверил, что
хозяйка я никудышная. Удо воспользовался моим отчаянием и стал за мной
ухлестывать. Стал мне петь, что у меня других достоинств масса, а потом
полез целоваться. Пьяный Райнхард решил нас разнять, опрокинул свой бокал на
Сильвию и залил красным вином ее голубое трикотажное платье от Миссони. Так
что Сильвии, бедняжке, и от моего мужа досталось. А тут еще Люси в порыве
сострадания давай Райнхарду сочувствовать: он, мол, несчастненький, все
время в таком стрессе, так устает. Тот несколько удивился, что Люси в курсе
его стресса, но, кажется, наконец-то почувствовал, что хоть кто-то его
понимает.
Чтобы как-то разрядить обстановку, я заговорила о нашем прошедшем
отпуске. Пусть наши богатые друзья знают, где мы отдыхаем. Женщина с детьми
никогда не знает покоя, начала я. Представляете, приезжаем мы на Лазурный
берег, и в первый же день Лара с Йостом подхватывают ветрянку! Я сидела в
тесной квартирке, которую мы сняли, у детей - температура, а Райнхард
развлекался серфингом, нагуливал загар и даже в аптеку за жаропонижающим
сбегать не удосужился, по-французски, видите ли, ему говорить лень. Я уже
приготовилась рассказать, как однажды один француз атлетического сложения,
увидев меня в окне, принял за Брижит Бардо в молодости, но тут вдруг голос
подала Сильвия: "Анна, дорогая, не устаю на тебя удивляться, как ты вечно
скачешь вокруг твоих детей!"
В этот момент мне захотелось ее убить, но я сдержалась и даже ничего не
ответила.
Тут Люси, училка несчастная, вмешалась: "Да уж, зато у Сильвии с
воспитанием детей все в порядке, ни минутки о своем потомстве не
позаботится", - съязвила она.
Удо поддакнул: его жена днями и ночами торчит в конюшне, а жаркого от
нее вообще не дождешься никакого, даже пережаренного и жесткого, как
подошва.
Сильвия взорвалась и в отместку мужу поведала всем о его коллекции
порножурналов. Мне осталось только одно: напоить всех до потери пульса.
Когда же наконец обиженные гости убрались восвояси, я решила себя
вознаградить и стала ласкаться к мужу. Но он слишком устал, так что мне
пришлось снова погрузиться с головой в свои натюрморты эпохи барокко.
С тех пор как я сама начала рисовать, мне особенно нравятся
картинки-обманки, на которых все предметы изображены объемно и так точно,
так близко, так подробно и так ощутимо, что кажется, их не нарисовали, а
наклеили на плоскую поверхность и их можно взять в руки. Вот доска на стене,
к доске прибиты медными гвоздиками рыжеватые ремешки, а за них, как в