"Дэвид Нордли. Последняя инстанция" - читать интересную книгу автора

приятна. Дриннил'иб, стерильный, холодный, как скальпель, манерный
детектив-убийца - смотри, постигай и помести малую толику ощущений в свою
следующую работу.
Не в силах проронить ни звука, Дрин подался вперед, впившись в
подстилку когтистыми перепончатыми лапами.
Крылья Зо Кима трепетали, голова судорожно подергивалась.
- Какой замечательный спектакль! Но мне он уже наскучил. Никто не хочет
помочь бедному Зо Киму? Желательно из тех, кто не лишен вкуса. Ду Тор и Го
Тон, ваш достойный анафемы вклад в бездумный ужас Дриннил'иба обладает
хотя бы тем ничтожным достоинством, что он интересен. Не согласитесь ли?
Ну пожалуйста! - Критик вдруг перешел на клетианский диалект.
Дрин повернулся в сторону контролеров-клетиан Ду Тора и Го Тон. В жизни
они сотрудничали столь же часто, как и в популярной поэме. В ней Го Тон
кружила в вихре классического клетианского воздушного боя, уложенного в
строфы многоярусного верлибра, и добилась кое-какого успеха - во всяком
случае, судя по загрузке коммуникативной сети Тримуса. Похоже, успех был
достаточно шумным, чтобы привлечь внимание Зо Кима.
Сейчас Го Тон демонстративно игнорировала срывающиеся с языка Зо Кима
комментарии в ее адрес, но как-то раз в прошлом она, кипя от злости,
поведала Дрину, что клетианин должен обладать прямо-таки невероятным
дефектом психики, чтобы его отвергла даже собственная супруга. Для клетиан
рискованно оставаться в одиночестве хотя бы на пару часов, а раздельная
жизнь супругов - вызывающий, почти нигилистический акт. Теперь Дрин узрел
это собственными глазами.
Ду Тор, сидевший рядом со своей ярко-желтой супругой, выслушивал
оскорбления Зо Кима молча, но сейчас взлетел и сел примерно в половине
конвенционной единицы от умирающего критика.
- Успокойся, Зо Ким. Вопли и метания лишь усугубят и ускорят дело. Тебе
еще надо напоследок навести порядок в своем гнезде. Не скажешь ли сперва
что-нибудь хорошее о "Последнем полете"?
- Нет! - взвизгнул Зо Ким, резко распрямляя гребень.
Ду Тор продолжал спокойно глядеть на него. Клетиане совершенно иначе
относятся к страданию и смерти.
"Если следовать Конвенции, - думал Дрин, - то Ду Тор совершенно резонно
позволяет Зо Киму страдать. Но, с другой стороны, так не подобает - он
тащит критика за хвост ради мимолетной мести". Долго ли еще это
протянется? Легенды повествуют о клетианине, сумевшем одной лишь силой
воли продержаться целую тримусскую неделю. Дрин сунул язык в брюшную
сумку, нащупал пистолет и сменил заряд на самонаводящиеся мини-дротики.
Для клетиан сгодятся и короткие.
Зо Ким на сцене один; пожалуй, прицелиться можно и отсюда. Но все же
лучше не делать этого в переполненной аудитории.
- Мэри, - негромко проговорил Дрин. - Доставай свой. Если это сделаю я,
будет не очень хорошо.
Мэри кивнула, извлекла пистолет из висевшей на поясе кобуры, вложила в
патронник нервно-паралитический заряд и бросилась к сцене.
Но Зо Ким сам нашел достойный выход.
- Я не могу сказать о нем ничего хорошего, Ду Тор, потому что не читал
его! Смилуйся, я ведь не могу взлететь. Погляди, сцена перепачкана.
Глядите все, разве это не комично? Я разжижаюсь! Становлюсь легкоусвояемым