"Сергей Норка. Русь окаянная " - читать интересную книгу автора

повозить, то не стоило. И так настроение постоянно как у висельника. А если
дело предложить хочешь, то говори прямо. Без предварительной политлекции.
Только учти, что в бандиты я пока не гожусь.
- Я тебя позвал, чтобы помочь. Так же, как помогли мне. А говорю тебе все
это только для того, чтобы ты понял, что нас загнали в мышеловку и что выжить
мы можем только в том случае, если отбросим к... матери все красивые идеи об
Отечестве, которыми нас потчевали в училище.
- А мы их уже выбросили. Партия, социализм и прочий идиотизм у меня,
например, давно не вызывают благоговения.
- А Родина?
- Я считаю себя патриотом. Валя.
Постников горько усмехнулся, затем, не приглашая меня присоединиться, взял
стакан, наполнил его почти до краев водкой и залпом выпил.
- А я? Я офицер в четвертом поколении. Понимаешь? Мой прадед, полный
Георгиевский кавалер, за личное мужество в 1915 году был государем императором
произведен в офицеры. Дед, любимец Сталина, после Сталинградской битвы в
тридцать шесть лет генералом стал. И седым как лунь. Отец сорок календарных лет
в армии верой и правдой оттрубил. А я из России уезжаю, потому что она меня
предала. И тебя. И всех нас.
Последние слова Постников уже не произносил, а выкрикивал. И тут я
заметил, что он плачет. То есть даже не плачет, просто по его двухдневной
щетине текут слезы, а лицо искажено гримасой. Вид сильного и волевого человека,
утирающего слезы, действовал настолько угнетающе, что я подавил желание
вступить в спор и виновато замолчал. У меня было такое ощущение, как будто
Постникова предал я, а не Россия. Наконец он справился с истерикой и заговорил
спокойным деловым голосом:
- Итак, ты понял, что здесь никому не нужен. Но есть страна, которой мы
нужны. Очень нужны. И которая готова нас принять и платить нормальные деньги за
ратный труд.
- Ты предлагаешь податься в "Дикие гуси"? Или Иностранный легион?
Он отрицательно покачал головой:
- Я уезжаю к Саддаму. У него сейчас очень туго с офицерскими кадрами. Две
войны выбили половину командного состава. Сейчас его представители носятся по
всему Союзу и вербуют наших офицеров на должности инструкторов и в кадровый
состав иракской армии. Присоединяйся к нам. Инструктору платят две тысячи
долларов в месяц плюс двадцать тысяч по окончании контракта. Если займешь
должность в кадрах, то гораздо больше. Я еду на должность начальника штаба
танковой бригады. Пять тысяч в месяц. Это в мирное время. В военное ставки
удваиваются.
- На какой срок подписывается контракт?
- На два года и на пять лет.
- Ты на сколько подмахнул?
- Я на пять. Да я вообще не собираюсь возвращаться в этот гадюшник. Ну так
что?
- Согласен, - сказал я. - Куда и когда прибыть?
- Тебе позвонят. Скажут, что от меня.
Мы простились без эмоций. Постников просто протянул мне руку и сказал:
- До встречи в Багдаде.
По дороге домой, сидя в метро, я впервые в жизни с любопытством
разглядывал случайных попутчиков.